Пируэты (не) для слабаков

Юля вскрикнула. Грянул выстрел. Музыкальный центр с грохотом разлетелся на куски. Жжёный, Вадим и Зубр отскочили к окну. Алекс с изумлением посмотрел на Юлю:

– С днём рождения, Монгол! – она подмигнула ему. – Живи, не кашляй.

– Слезь! С моей! Подруги! – голос Гели дрожал. – Иначе следующая пуля твоя.

– Какая же ты дрянь! – прошептал Алекс Юле в рот и пружинисто поднялся.

Алекс повернулся к Геле и поднял руки. Его любимую «Сайгу» жена удерживала с трудом.

– Всё хорошо, маленькая! Мы просто танцевали, – он шагнул к ней, но пуля тут же ударила в пол возле его ног и рикошетом угодила в диван.

Юля вскочила со стола и вытащила из-под кресла пистолет.

– Твою ж мать! – Зубр сунулся рукой в опустевшую кобуру на ремне. – Ты его когда успела с меня снять?

– Пять баллов моему безопаснику! – усмехнулся Алекс. – Ствол у тебя с полным магазином?

– Угу.

– Спокойно, мальчики! – Юля отошла к дверям и, встав рядом с Гелей, дослала патрон в патронник.

Глава 46

– Юля, прости! – Алекс усаживается на спинку дивана, измеряя взглядом расстояние между нами. – Не знаю, за что ты взъелась на меня. Хотел просто немного поучить… Я бы тебя не тронул.

Тоже мерю глазами дистанцию. Разговаривать с Алексом некогда. Сейчас перевес на нашей стороне, но впереди самое сложное – уйти из дома целыми и невредимыми.

– Кызы, идём! Ворота открыты, – женский голос за спиной пугает меня больше, чем четыре бугая на мушке. У нас на борту ещё пассажир. Больше всего я опасалась за эту даму. Можно было бы попросить Фатиму подогнать машину, но я не доверяла ей до конца. Нервы напряжены до предела. Но пока всё идёт ровно.

– Фати, и ты против меня? – губы Алекса искривляются в усмешке. – Тебя-то я чем обидел?

– Насильник ты, Алексей Дмитриевич. До последнего не верила, что ты на другую полезешь.

Алекс кусает губу. Не исключено, что в гостиной у него тоже может быть припрятано оружие.

– Геля, дай мне карабин. Достань ключи от машины у меня из джинсов. – Стараюсь скрыть дрожь в голосе и говорю коротко. – Подгони к дверям, развернись и посигналь.

Геля достаёт ключи из кармана и вешает карабин мне на плечо.

– Не ищи меня, Алекс, – Геля прижимает руки к груди. – Не могу я простить ту ночь. Не могу!

– Допустим. А я разве держу тебя? – Алекс удивлённо поднимает брови. – Милая, подумай хорошенько. Тебе рожать не сегодня-завтра.

– Я не останусь в твоем доме больше ни на минуту. Ты на моих глазах насиловал мою подругу.

– Так она сама перед ним задницей вертела! – встревает в разговор Жжёный.

– Помолчи, – тихо роняет через плечо Алекс и украдкой смотрит на часы.

– Геля, вали в машину! – рычу я.

«Похоже, именинник ещё ждёт кого-то!» – выстукивается мысль азбукой Морзе. Геля спешит к выходу, и я снова остаюсь наедине с братвой.

– Про какую ночь Геля говорила? – Зубр явно пребывает в смятении. Если верить парашюту на его плече, то парень десантник. В нём можно пробудить человеческие чувства. Кто на море не бывал, тот досыта Богу не маливался. А на войне, как на море, атеистов нет. Вон Зубр как занервничал, когда меня на столе разложили.

– Алекс, а разве твои друзья не знают, как ты познакомился с женой? – отступаю к дверям. – И почему твоя почившая бригада теперь ромашки снизу нюхает?

– Ты можешь заткнуться? – Алекс срывается ко мне, и тут же пуля цепляет его плечо.

– Твою мать! – хватается он за руку.

– Назад к стене, – кричу я, с трудом удерживая пистолет на весу. Теперь ещё карабин оттягивает плечо. – Все к стене! Лицом! Урка, нужно отдельное приглашение? Считаю до трёх! Тебе прострелю колено. Раз.

Парни вопросительно смотрят на Алекса. Он, морщась, зажимает оцарапанное плечо. Играет! Пуля прошла мимо, застряв, скорее всего, в огромном сером медведе на подоконнике.

– Два!

Алекс отходит к стене и упирается в неё лбом. Парни, переговариваясь, встают рядом с ним:

– Чокнутая.

– Стрельнет и глазом не моргнёт.

– Питер маленький. Приговор она себе подписала.

Я, удерживая палец на спусковом крючке, опускаю онемевшие руки.

– Зубр, для тебя сейчас говорить буду. В стену смотри, – прицеливаюсь ему в ногу. – слушай и переваривай. Твой старший вместе с милыми ребятами – Бесом, Корсой и Винтом – разорили семью Гели и изнасиловали её, к слову, невинную девушку.

Зубр исподлобья глядит на Алекса.