Пятеро детей и Нечто

Его братья и сестры действительно сильно перепачкались, потому что утром Ягненок-малыш швырял в них в саду щедрые пригоршни земли. Взрослый Ягненок говорил, как самый настоящий «деспот», как после сказала Джейн, и дети действительно отступили в сад за коттеджем, оставив брата, с его маленькими усиками и фланелевым костюмом, наедине с молодой леди, которая подъехала к дому на велосипеде.

Когда она катила мимо, Ягненок приподнял шляпу. Хозяйка коттеджа вышла навстречу гостье, и молодая леди начала о чем-то с ней беседовать. Дети не расслышали, о чем именно, хотя выглядывали из-за угла и слушали во все уши. Им не стыдно было подслушивать, ведь как сказал Роберт: «Мы имеем на это право, раз несчастный Ягненок в таком состоянии».

Потом Ягненок тоже заговорил – томным, очень учтивым тоном; вот его слова дети услышали хорошо.

– Прокол? – спросил он. – Не могу ли я чем-нибудь помочь? Если вы позволите…

Раздался сдавленный взрыв смеха, и взрослый Ягненок (он же – Деверо) сердито скосил глаза в ту сторону.

– Вы очень добры, – сказала дама, глядя на Ягненка.

Она выглядела довольно застенчивой, и, как выразились мальчики, непохоже, чтобы у нее было что-то эдакое на уме.

– Можно подумать, ему мало на сегодня залатывания проколов, – прошептал Сирил. – И если бы она только знала, что на самом деле перед ней всего лишь плаксивый, глупый маленький ребенок!

– Он не глупый и не плаксивый, – сердито пробормотала Антея. – Он очень даже милый! Если бы только кое-кто оставил его в покое. Он все еще наш золотой Ягненок, каким бы его ни делали глупые мальчишки, верно, Киска?

Джейн не очень уверенно согласилась.

Ягненок (не забыть бы называть его Сент-Мор) уже осматривал велосипед леди и вел с ней взрослую беседу. Никто не сказал бы ни по его виду, ни по его разговорам, что еще нынче утром он был пухлым малышом, разбивающим чужие часы. Когда Деверо (пожалуй, так я буду называть его в дальнейшем) чинил велосипед леди, он мимоходом вынул золотые часы, и тайные наблюдатели сказали:

– О!

Им показалось ужасно несправедливым, что ребенок, за одно утро уничтоживший две штуки дешевых, но честно купленных часов, теперь, став взрослым (а он не стал бы взрослым, если бы не глупость Сирила), имел настоящие золотые часы – с цепочкой и брелоками!

Хилари (нет, лучше все-таки называть его так) испепелил взглядом своих братьев и сестер, а затем обратился к даме, с которой он, похоже, решил подружиться:

– Если позволите, я проедусь с вами до перекрестка: уже поздно, и вокруг полно бродяг.

Никто никогда не узнает, как юная леди собиралась ответить на это галантное предложение, потому что Антея выбежала, споткнулась о ведро с помоями, которые выплеснулись мутным потоком, и схватила за руку Ягненка (то есть, Хилари). Остальные последовали за Антеей, и в одно мгновение даму окружили четверо грязных детей.

– Не позволяйте ему вас провожать! – горячо попросила Антея даму. – Он не годится в провожатые!

– Уходи, девочка! – сказал Сент-Мор (он же – Хилари) страшным голосом. – Немедленно ступай домой!

Но Антея, доведенная до безрассудства, продолжала:

– Вам лучше с ним не связываться. Он сам не знает, кто он такой. И он совсем не тот, каким представляется!

– Что ты имеешь в виду? – задала вполне естественный вопрос леди, в то время как Деверо (он же – взрослый Ягненок) тщетно пытался оттолкнуть Антею. Но остальные дети ее подпирали, и она держалась твердо, как скала.

– А вот позвольте ему пойти с вами, – сказала Антея, – и скоро поймете, что я имею в виду! Как бы вам понравилось внезапно увидеть бедного маленького беспомощного ребенка, несущегося рядом с вами по склону, потому что он не достает ногами до педалей и не может больше управлять велосипедом?

Леди слегка побледнела.

– Кто эти перемазанные дети? – спросила она у взрослого Ягненка (на этих страницах иногда именуемого Сент-Мор).

– Не знаю, – с несчастным видом солгал он.

– О, Ягненок! Как ты можешь так говорить? – воскликнула Джейн. – Ты ведь прекрасно знаешь, что ты наш младший любимый братик. Мы его старшие братья и сестры, – объяснила она, поворачиваясь к даме, которая дрожащими руками направила свой велосипед к воротам, – и обязаны о нем заботиться. Мы должны доставить его домой до заката, иначе не знаю, что с нами сделают. Видите ли, его как бы зачаровали… в смысле, заколдовали… Ну, вы же понимаете, о чем я!

Снова и снова Ягненок (то есть Деверо) пытался прервать красноречивую речь Джейн, но Роберт и Сирил держали его, один – за правую ногу, другой – за левую, и он не мог как следует объясниться с леди. Дама поспешно укатила и за ужином потрясла свою родню рассказом о том, как ей удалось сбежать от семьи опасных сумасшедших.

– У маленькой девочки были просто глаза маньячки. Не понимаю, как она оказалась на свободе, – сказала леди.

Когда ее велосипед со свистом умчался по дороге, Сирил серьезно проговорил: