— Когда же ты станешь взрослым! — в сердцах воскликнул Сирил, отталкивая Ягненочка. — Конечно, он станет взрослым, но только тогда это будет уже никому не нужно. Как бы я хотел, чтобы он…
— Осторожно! — лихорадочно вскрикнула Антея, мгновенно сообразив, в чем дело.
Но было уже поздно. Возглас Антеи прозвучал, словно музыкальное сопровождение роковых слов Сирила.
Песочный эльф твердо держал свое слово, и вот прямо на глазах, перед оторопевшими братьями и сестрами, Ягненочек начал становиться взрослым. Это было жуткое зрелище, тем более что перемена была не мгновенной, как это случалось прежде, с другими желаниями. Сперва изменилось лицо Малыша. Оно увеличилось и утратило пухлость, на лбу появились морщинки, глаза запали и цветом стали темнее, рот стал шире, губы тоньше. Но самое ужасное — на верхней губе пробились черные усики! И это у человека, который, если не считать лица, по-прежнему оставался двухлетним ребенком в полотняной рубашке и коротких штанишках.
— Нет! Не хочу! Мальчики, думайте о том же!
Такое зрелище способно было растопить даже ледяное сердце, поэтому дети дружно и усиленно желали вернуть все обратно. Так усиленно, что голова у них закружилась и они едва не лишились чувств. Но, увы, старались они напрасно, и когда роща перестала кружиться у них перед глазами, их изумленным взорам предстал очень даже приличный молодой человек во фланелевом костюме и в соломенной шляпе, — у него были те самые черные усики, которые только что выросли на верхней губе Ягненочка. Стало быть, это был Ягненочек — взрослый! Их маленький Ягненочек! Ужас, да и только! Этот взрослый Ягненочек в задумчивости прошелся по траве и прислонился спиной к стволу каштана. Свою соломенную шляпу он надвинул на глаза — очевидно, он устал и намеревался вздремнуть. Оно, конечно, Ягненочек — их настоящий ненаглядный Ягненочек! — утомившись, имел обыкновение засыпать в самое неподходящее время и в самом неподходящем месте. Но насколько этот новый Ягненочек в сером костюме и в светло- зеленом галстуке походил на их прежнего Ягненочка? И повзрослел ли его разум так же, как и тело?
Эти вопросы подверглись горячему обсуждению на спешно собранном совете, который дети держали, усевшись в тронутых желтизной папоротниках неподалеку от дремлющего брата.
— Что ни говорите, а все это просто ужасно! — воскликнула Антея. — Если у него сознание взрослого человека, он не позволит нам ухаживать за собой. А если умом он по-прежнему малое дитя, то как мы заставим его слушаться нас? И вообще, скоро пора обедать…
— А мы даже орехов не набрали, — печально сказала Джейн.
— Какие там орехи! — возмутился Роберт. — Обед — это совсем другое дело. Хватит с меня того, что позавчера я получил какие-то жалкие крохи! Может, привяжем его к дереву и пойдем домой обедать, а потом вернемся?
— Ага, славный обед подадут нам, если мы придем домой без Ягненочка! — ехидно заметил Сирил. — И то же самое будет, если мы заявимся с таким вот Ягненочком. Что и говорить, я кругом виноват. Не сыпьте соль на раны! Пес я последний и жить не достоин. Примите это к сведению, и не будем больше об этом. Вопрос в том, что нам теперь делать?
— Давайте разбудим его и отведем в Рочестер или в Мэйдстоун. И подкрепимся в какой-нибудь кондитерской, — с надеждой в голосе предложил Роберт.
— Отведем его? — переспросил Сирил. — Попробуй, отведи! Вина тут, конечно, моя, не отрицаю, но вряд ли нам удастся отвести этого молодого человека куда бы то ни было. Ягненочек и всегда-то был капризным, а теперь, взрослый, и подавно — сущий демон. Одни усы чего стоят!
— Тогда давайте разбудим его и посмотрим, что он будет делать. Может, он возьмет нас в Мэйдстоун и накормит? Наверняка в карманах этих модных штанов полно денег. Надо же нам как-то пообедать!
Дети наломали палочек из папоротника и стали тянуть жребий. Будить взрослого Ягненочка выпало Джейн.
Побудку Джейн произвела, осторожно пощекотав нос Ягненочка веточкой дикой жимолости.
— Фу, мухи! — проворчал тот дважды и открыл глаза. — Привет, детишки! — произнес он затем врастяжку. — Вы все еще здесь? Час-то который? Этак вы опоздаете на обед.
— Это точно, — мрачно заметил Роберт.
— Так дуйте домой, — сказал взрослый Ягненочек.
— А как насчет твоего обеда? — спросила Джейн.
— А далеко ли до станции? Я намерен отправиться в город и отобедать в клубе.
Эти слова обрушились на четверых детей, словно удар грома. Ягненочек намерен ехать в город и отобедать в клубе — один и без всякого присмотра! Чего доброго, он останется там на чай. И чего доброго, закат застанет его посреди клубного веселья, и беспомощный, утонувший в огромном мягком кресле малыш со слипающимися от усталости глазками расплачется в компании не слишком-то сострадательных официантов и начнет звать свою Пантю! Представив себе эту душераздирающую сцену, Антея и сама едва не заплакала.
— Ах, нет! Ягненочек, лапочка, не надо этого делать! — воскликнула она неосторожно.