Пятая руна

Я была не одна сейчас. Та, другая я, много лет прятавшаяся за подкладкой души, тень из кошмарных снов, вытащенная наружу силой древнего жуткого меча, шагала вместе со мной. Именно её сила и её власть держали на месте жуткую полубесформенную фигуру древнего убийцы. И он пытался им противостоять, о, он пытался! Но раз за разом проигрывал.

— На колени.

Она сказала это, когда мы остановились в каком-то метре от демонолога. И всё вышло как в том давнем сне: жутковатые звуки неизвестного мне языка непостижимым образом имели совершенно ясный смысл.

— Госпожа…

Ответ прозвучал почти мольбой, и она изогнула мои губы в усмешке. Я физически ощущала её брезгливое презрение к этому… существу. Теперь я хорошо его видела — скелет, обтянутый сероватой, в багровых пятнах кожей, местами натянутой, местами висящей уродливыми и жалкими складками.

— На колени, — повторила она.

И он подчинился. Медленно, явно нехотя, но исполнил приказ. И мы просто пошли дальше, на крыльцо, в объятия дневного света, кажущегося чужим и почти нереальным. Невозможным. Неуместным здесь и сейчас.

— Я бы дал тебе свободу.

Слова прозвучали глухо и отчаянно, вызвав новую усмешку. Нет, она ему верила. Во всяком случае, верила в то, что он сам считал свои слова правдой. И это было самой главной причиной её ответного презрения.

— Свободу не дают, — сказала она, не оборачиваясь. — Её берут. И за неё платят. Дорого. У тебя столько нет.

Отчего-то мне показалось, что слова эти были предназначены не столько ему, сколько мне. Но именно сейчас я ничего не могла поделать, не могла освободиться. Да и не очень-то хотела. Нужно было выиграть время, чтобы уничтожить "руну", и пока что другая я отлично с этим справлялась. Так стоило ли ей мешать из-за каких-то пафосных слов, пусть даже они и правдивы?

— Госпожа…

Снова мольба. И снова усмешка в ответ. Мы стояли к нему спиной. Он стоял к нам спиной. Мы вообще не видели друг друга, но я точно знала — он знает, что она усмехается. Чувствует её отношение. И отчаянно, но безуспешно пытается освободиться.

Меч лежал на крыльце, прямо в центре. Некромант — чуть дальше, лицом вниз. Я хотела знать, что с ним. Другая я считала это совершенно неважным. Она пришла сюда за мечом, и больше её ничего не интересовало. В первую очередь — я и мои желания.

— Госпожа…

Она взяла меч легко и умело, словно проделывала это десятки и сотни раз. Впрочем, так оно, скорее всего, и было. И мы пошли обратно, в темноту храма, мимо застывшей на коленях фигуры. Настолько равнодушно спокойно, словно это был не бессмертный убийца невероятной силы, а всего лишь груда старого тряпья, недостойная даже короткого взгляда.

— Сторожи двери, — только и обронила она.

Глава 15.

Она не была мне другом, я это знала. Куда вернее мы были врагами, непримиримыми просто уже потому, что существование одной означало, что другая должна исчезнуть. И я исчезать не собиралась. А она отлично это понимала. Просто пока нам было по пути. Или уже нет?

Дойдя до плиты в центре, мы остановились перед ней. Взгляд демонолога, полный ненависти и боли, прожигал спину. Мне от этого было не по себе. Её это исключительно забавляло. Как и моя… жалость? Да, пожалуй какую-то тень этого чувства он сейчас во мне вызывал. Столько усилий, столько жертв, столько… силы — а самое главное, единственно важное всё равно упущено.

Она начала говорить. Неторопливо, низким и хрипловатым голосом выталкивая из моих губ слово за словом, спокойно и чуть нараспев. Это были стихи, не очень хорошие — размер то и дело сбивался, рифма присутствовала не везде, но очень страшные. Стихи о смерти, которая заберёт весь этот мир, всё живое в нём. Раньше или позже, так или иначе. И, отзываясь на их звучание, вокруг нас неторопливо разгорались, проявляясь, силовые линии большой пентаграммы.

«Руну» нужно было уничтожить, как можно скорее. Я не знала, откуда во мне взялась эта уверенность, но она была, и успела уже стать абсолютно всепоглощающей. Каким-то образом другая я была с ней связана. Да и вообще, она не была мной, никогда не была. Она поймала меня в ловушку в том сне, заставив взять кинжал, а потом и воспользоваться им, заполучив мою кровь и сделав что-то ещё, мне непонятное, но определённо важное. Я для неё была лишь подходящим сосудом, чтобы снова жить.

— Умная.

Слово это прозвучало прямо в моей голове, пока губы продолжали читать слова древней магии. Я не могла это остановить. Она была сильнее меня. «Руна» была единственной её слабостью. Нужно было её уничтожить. Их обеих.

— Ты — тёмная.

Я всё же смогла это сказать. Не вслух, мысленно, но сумела начать диалог. И снова ощутила, как мои собственные губы кривятся в ответной гримасе злого и язвительного веселья.

— Я. Но и ты — тоже. Иначе ничего бы не вышло.

Такой простой ответ. И как я раньше не догадалась? Как мог братец сам отыскать демона, да ещё и сделку с ним заключить? Никак не мог, и не потому, что совесть помешала бы, просто он для этого слишком большой трус и слабак. Это его отыскали и использовали, кинули подачку. Наверняка обманули, и поделом. Меня обманули тоже.