Читаем Пьяное Средневековье. Средневековый алкоголь: факты, мифы и заблуждения полностью

Что делать? Вариантов не так много: либо оставлять все как есть, варить потихоньку и постепенно проигрывать конкурентам, у которых цены ниже и всегда есть запас на случай роста спроса. Либо вкладывать деньги в новое помещение с большим котлом, складом и погребом.

И это при благоприятных условиях, когда все хорошо. А когда условия ухудшались, тем более требовались дополнительные капиталовложения. Например, в целях предотвращения опасности пожара во многих городах власти требовали, чтобы пивоварни строились исключительно из камня. А в Лондоне еще в конце XII века ввели жесткое правило, по которому пивоварам разрешалось топить очаг только дровами, а ни в коем случае не соломой, тростником или еще какими-либо материалами. Частично – тоже из соображений пожароопасности, частично – ради борьбы за качество: все это сильно дымило, и эль приобретал неприятный привкус.

Ассиза о хлебе и эле. Титульный лист. XVI в.

В XII–XIII веках еще одной статьей расходов стали медные котлы. Они были надежнее и удобнее, чем деревянные и глиняные, – могли служить очень долго, легко нагревались прямо на открытом огне, не были подвержены коррозии, не боялись слабокислой среды и могли быть гораздо большего объема. Здесь нужно пояснить, что у пивоваренного котла в нижней его части обязательно должно было быть отверстие для слива пива, что сильно ограничивало объем керамических посудин – они делались максимум на 150 литров, тогда как медные котлы уже к концу XIII века бывали тысячелитровыми, а в XV веке достигали и 4000 литров. Деревянные, конечно, можно было делать почти любого размера, но их не поставишь на огонь, приходилось нагревать при помощи горячих камней. Некоторые исследователи вообще считают, что большая часть эля до XIII века была «сырой», то есть готовилась без кипячения сусла.

Медные котлы стали прорывом, с их широким распространением пивовары начали экспериментировать с формой (плоское дно оказалось куда экономичнее круглого) и активнее разделять стадии производства, используя для каждой из них отдельные сосуды. В домашних условиях один и тот же котел использовали от начала до конца, но в пивоварне быстро поняли, что бессмысленно занимать дорогой медный котел под замачивание сусла, когда можно варить одну партию эля в котле, а сусло для следующей одновременно замачивать в деревянном чане. Да и охлаждать, и ставить на брожение тоже можно было в бочках, задействуя котел только для одной операции. Но для всего этого опять же требовалось много места, много работников и много сырья, то есть серьезные денежные вложения.

Пивовары справлялись с этим как могли, благо довольно часто городские власти понимали необходимость развития пивоварения и шли им навстречу. Так, например, во Фландрии и Германии в некоторых городах солод замачивался централизованно, а потом раздавался пивоварам, были и города, которые выступали в качестве арендодателей – сдавали пивоварни в краткосрочную аренду, чтобы мелкие пивовары могли воспользоваться их котлами для кипячения, а все остальные стадии производства делать где-то у себя. Иногда создавались совместные предприятия, в которых два человека вместе владели пивоварней со всем оборудованием, но каждый из них варил эль и продавал его самостоятельно. Подробности прав и обязанностей оговаривались в договоре. А в некоторых германских городах в Средние века и эпоху Возрождения существовали общественные пивоварни. Любой горожанин мог прийти туда со своим сырьем, заплатить за услуги, и работавший там специалист помогал ему сварить пиво с использованием оборудования пивоварни.

Так постепенно недавнее домашнее занятие превратилось в полноценный бизнес – с закупками (воды, зерна или солода, грюйта или других трав в зависимости от местности), продажами и, конечно, налогами, ведь как только торговля пива вышла за пределы «ты мне, я тебе, по-соседски», ею тут же заинтересовались власти. В Северной Европе и на землях Священной Римской империи этот вопрос решался с помощью контроля за грюйтом, а вот Англия пошла своим путем, который в итоге привел к принятию «Ассизы о хлебе и эле». Это был закон, регулирующий качество, цену и используемые меры веса и объема для двух наиболее важных в королевстве продуктов, так сказать, «потребительской корзины» того времени. «Ассиза о хлебе и эле» дала возможность постоянно пополнять казну за счет штрафов, налагаемых на нарушителей – а их было немало, поскольку законы, как обычно, не всегда соответствовали реалиям. Кроме того, пивовары, разумеется, как и все, платили подушную подать (для представителей их профессии ставка была довольно высокой) и всевозможные пошлины на закупаемое сырье и на продаваемый товар.

Что особенно интересно, так это факт, что обогащение казны, как за счет грюйта, так и за счет штрафов нарушителей ассизы, уже в те средневековые времена происходило под лозунгом борьбы за качество во благо потребителей.

<p>Контроль по-английски</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология