Читаем Пьяное Средневековье. Средневековый алкоголь: факты, мифы и заблуждения полностью

Несмотря на то что к этому времени уже существовали практически профессиональные монастырские, сеньориальные и епископские пивоварни, городское пивоварение выросло из сельского и развивалось параллельно ему. Частично дело было в обособленности духовного сословия и знати, а частично – в специфике этих видов производства.

Пивовар. Франция. Сер. XVI в.

Пивовар в монастыре или при дворе светского или духовного правителя, во-первых, всегда варил эль на очень большую группу людей, а во-вторых, был практически монополистом. Если он плохо делал свое дело, его могли выгнать, но пока он занимал должность пивовара, все пили эль только его изготовления. В деревне же эль варили практически в каждом доме, просто кто-то больше, кто-то меньше. Если не хватало, всегда можно было прикупить у состоятельного соседа, чья жена варила с запасом, и даже выбрать, у кого вкуснее и дешевле. Так постепенно выделялись хозяйства, для которых пивоварение стало выгодным приработком, а кто-то, наоборот, переставал тратить на это время и силы, предпочитая покупать эль у соседей. Все-таки приготовление пива было делом хлопотным, а результат не всегда оправдывал ожидания. Не зря пивоварение было окружено множеством суеверий, всевозможной народной магией и приметами.

В городах все эти процессы ускорились и довольно быстро привели к появлению городских профессиональных пивоваров. При этом, как я уже говорила выше, пивоварение еще долго продолжало считаться несерьезной, а потому женской работой.

Еще одной причиной того, что именно с развитием городов наступил настоящий бум производства эля, а потом и пива, и состоялся его переход от домашнего к коммерческому, стал дефицит питьевой воды. Большое количество людей на маленькой территории – это всегда плохо для экологии. В деревнях обычно не было проблем с колодцами, да и из рек часто можно было пить без особого ущерба для здоровья, особенно если профильтровать эту воду. В городах же в реки сливали не только нечистоты, это как раз мелочи. Куда хуже было то, что туда же отправлялись отходы производства и химикаты, которые сливали в реку мясники, кожевенники, красильщики, мыловары и другие ремесленники. А колодцы, даже если грунтовые воды еще не были загрязнены, находились далеко не на каждой улице.

Это приводило к тому, что, во-первых, возник тот самый пресловутый страх перед опасностью отравиться водой. То есть вот она, специфика: это не для всего Средневековья характерно, и даже не для всего общества, страх перед загрязненной водой – результат быстрой урбанизации, характерный для низших и частично средних слоев городского общества (высшие всегда имели доступ к хорошей воде). Это опасение сохранилось и потом, когда муниципалитеты, церковь и меценаты стали проводить в городах водопроводы – уже скорее как привычка.

Во-вторых, это привело к тому, что производить пиво на дому стало сложнее. Для него ведь тоже требуется вода, и тоже хорошая. Пусть и не такая, как для питья, но хотя бы чистая, ничем не замутненная. Понятно, что для самой бедноты нередко варили и продавали за гроши опасную мутную жижу, но большая часть городского населения все же требовала за свои деньги что-то приличное. А когда к колодцу, городскому фонтану или хотя бы к реке, но выше по течению, чем цеха красильщиков и мясников, надо долго идти и потом тащить оттуда ведра с водой по узким городским улочкам, поневоле начнешь искать альтернативу. И постепенно все больше горожан стали предпочитать покупать воду у водоносов, а пиво – у пивоваров. Соответственно, это привело к росту числа представителей обеих профессий.

То есть домашнее пивоварение в городе стало слишком хлопотным, а потому невыгодным. Хозяйка уже не могла, как в деревне, быстренько поставить эль в перерыве между другими домашними делами. И те женщины, которые продолжали этим заниматься, фактически отошли от других домашних дел, передав их прислуге, а сами сосредоточились только на пивоварении. А выгодно это было только при условии увеличения объемов.

<p>Денежные вопросы</p>

Кому доводилось заниматься каким-либо бизнесом, те знают, что даже при самых благоприятных условиях наступает момент, когда упираешься в «потолок». И чтобы развиваться дальше, требуются серьезные усилия, а главное – серьезные капиталовложения.

Если же вы никогда ничем подобным не занимались и образование у вас не связано с экономикой, то просто представьте, что вы средневековый пивовар, точнее, женщина-пивовар. Несколько лет вы успешно варили эль дома на кухне, параллельно с домашней работой. Дела шли хорошо, спрос рос, вы наняли еще служанок, передали готовку и уборку им, а сами сосредоточились на пивоварении. Дела пошли еще лучше, но… как ни старайся, а на домашней кухне много эля не сварить. Да еще и цены на зерно скачут, желательно иметь запас, чтобы не переплачивать. И хранить сваренный эль где-то надо, а погреб и кладовка не резиновые.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология