Петр Великий. Деяния самодержца

Непрекращающиеся строительные работы требовали множества рабочих рук. Вбивать сваи, рубить и вывозить лес, выворачивать валуны, выравнивать холмы, выкорчевывать пни, прокладывать улицы, сооружать доки и верфи, возводить крепость, дома и причалы – на все это постоянно не хватало людей. Чтобы обеспечить строительство рабочей силой, Петр год за годом издавал указы, вызывая в Петербург плотников, каменщиков, камнетесов и, наконец, простых необученных крестьян. Со всех концов империи сюда стекался нескончаемый поток людей – казаков, сибиряков, татар и финнов. Им оплачивались расходы на дорогу и их кормили в течение шести месяцев; потом тем, кому удалось выжить, разрешалось вернуться домой, а на их место следующим летом пригоняли других. Воеводы и помещики, которых царь заставлял набирать и отправлять людей, роптали, жалуясь, что деревни приходят в запустение оттого, что забирают лучших работников, но Петр и слушать ничего не хотел.

Тяготы были непосильными. Рабочие спали на сырой земле в наскоро сколоченных, переполненных, грязных бараках. Их косила цинга, дизентерия, малярия и другие болезни. Жалованье выплачивалось нерегулярно, и многие пускались в бега. Точное число погибших во время строительства города установить уже не удастся: в петровское время их числили до 100 000. Более поздние цифры значительно ниже – 25 000–30 000, но никто не возьмется отрицать, что Петербург – город, «построенный на костях».

Наряду с рабочей силой приходилось завозить и строительные материалы. На болотистой равнине в дельте Невы пригодных для строительства высоких деревьев было мало, а природного камня не было вовсе. Первоначально источником камня для строительства города служила лежавшая выше по течению шведская крепость Ниеншанц; ее разобрали, и камень сплавили вниз по Неве. В течение ряда лет каждой телеге, подводе или русскому кораблю, прибывавшим в Петербург, предписывалось вместе с обычным грузом доставлять установленное количество камня. У городских причалов и ворот возникли специальные конторы, принимавшие эту дань, и без их разрешения никакой транспорт не мог въехать в город. Временами, когда потребность в камне была особенно острой, судьбу буквально каждого привезенного камня решал сам начальник конторы. Для того чтобы не тратить попусту строительный лес, запрещалось рубить деревья на островах и никому не дозволялось топить баню чаще одного раза в неделю. Бревна доставлялись из новгородских лесов и с берегов Ладоги. Лесопильные мельницы, приводившиеся в действие силой ветра или водяными колесами, распиливали бревна на брусья и доски. В 1714 году строительство в Петербурге застопорилось из-за нехватки каменщиков, и Петр запретил под страхом «конфискации имущества и ссылки» строить в Москве каменные дома. Вскоре действие этого указа распространилось на всю империю. Волей-неволей каменщики со всей России, собрав инструменты, отправились в Петербург в поисках работы.

Городу требовалось население. Мало кто соглашался жить там по доброй воле, и Петру и здесь пришлось употребить власть. В марте 1708 года царь «пригласил» в Петербург свою сестру Наталью, двух сводных сестер Марию и Феодосию и двух вдовствующих цариц – Марфу и Прасковью, а заодно и множество бояр, высших чиновников и богатых купцов. По словам Уитворта, «никому не было позволено отговариваться ни годами, ни делами, ни нездоровьем». Ехали в Петербург неохотно. Тем, кто привык к вольготной жизни в богатых подмосковных имениях, где вся провизия доставлялась из ближних деревень или дешево закупалась на изобильных московских рынках, теперь приходилось тратить большие деньги на строительство новых домов в балтийских болотах и платить немыслимые цены за привозившиеся издалека продукты. Многие подсчитали, что с переездом они потеряли две трети своего состояния. Развлечений было мало, и море, которое так манило царя, их только пугало: никто из них и ногой не ступил бы в лодку, иначе как по принуждению. Но выбора не было, и они явились. Прибывшие купцы и лавочники нашли утешение в возможности заламывать непомерные цены за свои товары. Многие рабочие – русские, казаки и калмыки, отбыв положенный срок на строительстве казенных сооружений и не имея возможности или охоты отправляться в дальний путь домой, оставались в Петербурге и нанимались на строительство частных домов дворян, которым царь повелел обживаться на новом месте. В результате тысячи работников окончательно осели в Петербурге и построили здесь дома – для себя. Петр всячески это поощрял и откликался на любое приглашение, от кого бы оно ни исходило, заложить в кладку нового дома почетный первый камень и выпить чарку водки за хозяина.