Первый богач в Вавилоне

Внимание Шарру Нада привлекли трое стариков, пашущих в поле. Старики показались ему странно знакомыми. Но это, конечно, чепуха. Нельзя, проезжая мимо того же поля через сорок лет, увидеть на нём тех же пахарей. Однако что-то в душе Шарру Нада подсказывал ему, что эти люди — те же самые. Один неуверенно вёл плуг. Двое других шли рядом с быками и колотили их хворостинами, чтобы быки не переставали тянуть.

Как завидовал Шарру Нада этим людям сорок лет назад! Как охотно поменялся бы с ними местами! Но теперь какая между ними разница! Он с гордостью оглянулся на свой караван: отличные ослы и верблюды, нагруженные ценными товарами из Дамаска. И это лишь часть имения Шарру Нада.

Он указал на пахарей со словами:

— Они пашут то же самое поле, что пахали сорок лет назад.

— По возрасту похоже, но почему ты думаешь что они те же самые?

— Я их видел, — ответил Шарру Нада.

Воспоминания теснились у него в голове. Почему он не может похоронить прошлое и жить настоящим? И тут перед его мысленным взором возникло улыбающееся лицо Арада Гулы. И стена между ним и едущим рядом циничным юнцом словно растворилась.

Но как помочь этому высокомерному юноше, у которого руки унизаны кольцами и который думает только об удовольствиях? Работы у Шарру Нада было в избытке, и он готов был предложить её любому, кто хочет трудиться. Но у него не было ничего для тех, кто считает работу унизительной. Однако он в неоплатном долгу у Арада Гулы и обязан что-нибудь сделать, а не просто попытаться. Они с Арадом Тулой никогда ничего не делали в пол силы. Они были не из тех.

И тут в голове у Шарру Нада словно вспыхнул свет: у него родился план. У этого плана были и недостатки: Шарру Нада должен был думать о своей собственной семье и своей репутации. Он будет жесток; он причинит боль. Но, будучи человеком решительным, он отмахнулся от возражений и начал действовать.

— Хочешь, я расскажу, как мы с твоим достойным дедом начали совместную торговлю, которая оказалась такой выгодной?

— Лучше просто расскажи, как ты нажил столько золота. Это всё, что я хочу знать, — ответил юноша.

Шарру Нада не обратил внимание на его ответ и продолжал:

— Начнем с этих пахарей. Мне было столько лет, сколько тебе сейчас. Когда колонна, в которой шёл и я, миновала их поле, Мегиддо, земледелец, стал смеяться над тем, как неумело они пашут. Мегиддо был прикован цепью рядом со мной. «Посмотри на этих лентяев, — воскликнул он. — Тот, кто ведёт плуг, даже не пытается налегать на ручки, чтобы пахать глубже. А погонщики не могут вести быков прямо. Какой у них получится урожай, если они так плохо пашут?»

— Ты сказал, что Мегиддо был прикован рядом с тобой? — удивлённо спросил Хадан Гула.

— Да, на нас были бронзовые ошейники, соединённые тяжёлой цепью. Рядом с Мегиддо был прикован Забадо, который воровал овец. Я знал его еще в своем родном городе Гаруне. В самом конце шёл человек, которого мы прозвали Пиратом, поскольку он не назвал своего имени. Мы решили, что он мореплаватель, потому что у него на груди была татуировка — две переплетенные змеи, на манер тех, какие делают себе моряки. Колонна была построена так, что мы шли по четыре в ряд.

— Ты был прикован, как раб? — недоверчиво спросил Хадан Гула.

— Разве дед не рассказывал тебе, что когда-то я был рабом?

— Он часто рассказывал о тебе, но об этом — ни намёка.

— Он отлично умел хранить чужие тайны. Надеюсь, тебе тоже можно доверять тайны? — Шарру Нада посмотрел юноше прямо в глаза.

— Можешь положиться на моё молчание, но я очень удивлён. Скажи мне, как ты оказался в рабстве?

Шарру Нада пожал плечами:

— Кто угодно может оказаться в рабстве. Меня погубили игорный дом и ячменное пиво. Я пал жертвой невоздержанности собственного брата. Он убил друга в пьяной драке. Отец был полон решимости спасти его от суда и отдал меня в залог некой вдове. А когда не смог набрать денег, чтобы меня выкупить, вдова в гневе продала меня торговцу рабами.

— Какой позор! Какая несправедливость! — воскликнул Хадан Гула. — Но расскажи, как же тебе удалось вновь обрести свободу?

— До этого дойдёт, но не сейчас. Продолжу свою повесть. Когда мы проходили мимо поля, пахали стали над нами смеяться. Один сорвал с себя драную шапку и низко поклонился, выкрикивая: «Добро пожаловать в Вавилон, о царские гости! Царь ждёт вашего прибытия на городских стенах! Для вас там приготовлено пиршество — кирпичи из глины и луковая похлебка!» И пахари покатились со смеху.

Пират разозлился и стал их проклинать.

— Почему они говорят, что царь ждет нас на городских стенах? — спросил я.

— Потому что мы направляемся на строительство городских стен — таскать кирпичи, пока не сломается спина. Может быть, раньше, чем она сломается, тебя забьют до смерти. Меня бить не будут. Потому что я их убью.

Тут заговорил Мегиддо:

— С какой стати хозяева вдруг забьют до смерти послушных, трудолюбивых рабов? Хозяева любят хороших рабов и хорошо с ними обращаются.

— Да кто же хочет трудиться? — встрял Забадо. — Эти пахари — умные люди. У них-то не сломается спина от тяжких трудов. Они только делают вид, что трудятся.