Первая жена

Он принес кофе, несколько мини-пирожных, какое-то ванильное суфле, многослойное желе. Она взирала на все эти лакомства в изумлении. И это ее удивление в большей мере относилось к ее внутреннему состоянию, нежели к тому, что стояло перед ней.

Он нахваливал десерты, угощал, она послушно пробовала, говорила, что, да, очень вкусно. В какой-то момент у нее получилось расслабиться. Как-то сразу, по-настоящему. Ушли напряжение, тревога. Внутренне волнение рассеялось, растворилось как-то само собой, и она вдруг ощутила и аромат кофе, и тонкий вкус пирожных, и нежный запах корицы, и едва-уловимый привкус лимонной кислоты… Она осознала себя в этом незнакомом пространстве и, главное, увидела перед собой мужчину. Не преподавателя, не репетитора своей дочери, не постороннего молодого человека, а именно мужчину. Да, он явно моложе, но он с ней здесь, сейчас. И не как случайный знакомый. Совсем нет. От него веет силой, от него исходит энергия, и он как-то странно напряжен и расслаблен одновременно.

Надежда, вспоминая их разговор, погружалась именно в ощущения, а не в слова. Тем более что ни тем бесед, ни каких-то отдельных фраз досконально припомнить она не могла. Просто общий тон разговора – незатейливый, легкий, как принято выражаться в подобных случаях, ни о чем. Но именно в этом «ни о чем» и заключался целый мир ощущений. Она абсолютно явно осознала, что мужчина, сидящий перед ней, очень сексуален. Причем не нарочито, не напоказ, нет. Это не плейбой, не гуляка, который запросто и не слишком разборчиво идет на интимный контакт. Совсем другого рода сексуальность почувствовала она в нем. Глубоко затаенную, неосознанно оберегаемую им, но столь энергетически сильную, что не скрыть ее, как ни старайся…

Еще она безоговорочно и моментально признала, что в него запросто можно влюбиться. И очень даже поняла свою дочь. Да, действительно, вполне реальная картина девичьей безоглядной влюбленности…

И еще… Еще… Было очень странно и не очень верилось, но интерес этого человека был направлен на нее, на Надежду. И не только как на собеседницу, а именно как на женщину. Причем опять же не агрессивно, не явно, и тем не менее. Вряд ли каждую мамашу он угощает кофе. Вряд ли так долго держит взгляд на лице случайной спутницы…

Надежда находилась в каком-то незнакомом для себя состоянии: некой томности, внутреннего смятения, легкого волнения и еле уловимого трепета. Но было ясно, что все эти движения души связаны с сегодняшней встречей, с тем молодым мужчиной, к которому она пришла с каким-то глупым вопросом. Сейчас ей на самом деле казался абсолютно нелепым сам повод обращения к нему. Зачем она ходила? Чего думала добиться? Ну, конечно же Аня все напридумывала, намечтала. Понятное дело, что никаких отношений между ними нет и быть не может. Другое дело, как эту вымышленную связь выбить из головы дочери? И чем перебить эту ненужную влюбленность? Та, похоже, и в самом деле влюблена. Только бессмысленно это и не нужно.

*

Мысли Надежды прыгали с одного на другое: дочь, Вадим, кофе с десертом, собственное состояние, незнакомые ощущения, трепет, улыбка при воспоминании о вроде бы ничего не значащем разговоре.

Говорить ли с дочерью? И о чем именно? Видимо, говорить надо, потому что неправильные мысли у нее, а неправильные мысли ведут к ненужным поступкам и ошибочному поведению. Прочь иллюзии! Сейчас они только навредят ей! На носу окончание школы, вступительные экзамены. Не до глупостей! Не до бессмысленных влюбленностей!

Надежда пребывала во внутреннем монологе, убеждая саму себя в истинности собственных убеждений и в то же время периодически спохватываясь, сомневаясь: ведь чувства не выбирают – вовремя или не вовремя они возникли. Ведь невозможно по мановению волшебной палочки заставить замолчать свое сердце или запросто, будто клавишу выключателя, переключить его с одного на что-то другое.

Поговорить с Глебом? Стоит ли посвящать его в полудетские фантазии дочери? Не навредит ли такая откровенность их взаимоотношениям? Аня и так сейчас стала раздражительной, грубой, неприветливой, и сваливать такие проявления ее характера только на переходный возраст Надежда не стала бы. Во-первых, этот самый пресловутый переходный возраст они пережили лет в тринадцать-четырнадцать, а во-вторых, налицо явная неразделенная любовь, с которой девочка не может справиться.

Не найдя для себя никакого решения, так и пребывая в чувственном смятении, Надежда дала себе возможность успокоиться, переждать пару дней, а потом уже определиться… Пусть утрясется все внутри, уляжется, пусть пройдут первые эмоции, а там видно будет…

Но как оказалось, в ближайшие дни ситуация запуталась еще больше, и Надежда буквально хваталась за голову, не представляя себе, как жить дальше, что делать…

*

Вадим, расставшись с Надеждой, почувствовал сначала грусть. А потом удивление. Женщина явно старше его, полноватая, простая, без пафоса и особых претензий… Эта женщина почему-то завладела его вниманием, мыслями, временем…