Перси Джексон и лабиринт смерти

– Крайний срок, назначенный советом козлоногих старейшин!

Гроувер сунул в рот пульт от телевизора и откусил кончик.

– Время вышло, – проговорил он, хрустя пластмассой. – Как только я вернусь, у меня отберут лицензию искателя. И никогда больше не позволят отправиться на поиски.

– Мы с ними поговорим, – пообещал я. – Заставим их дать тебе побольше времени.

Гроувер сглотнул.

– Они на это никогда не пойдут. Мир умирает, Перси. С каждым днем становится все хуже и хуже. Лесная глушь… я просто чувствую, как она гибнет. Я должен найти Пана!

– Мужик, ты его найдешь. Я уверен.

Гроувер взглянул на меня печальными козьими глазами.

– Ты всегда был хорошим другом, Перси. То, что ты сделал сегодня – спас животных с ранчо от Гериона, – это было потрясно. Я… знаешь, хотел бы я быть похожим на тебя.

– Эй, – возразил я, – не говори так! Ты тоже герой, ничем не хуже меня.

– Ничего подобного. Я стараюсь, но… – он вздохнул. – Перси, я не могу вернуться в лагерь, не отыскав Пана. Просто не могу. Ты же понимаешь, да? Если у меня ничего не получится, я не смогу смотреть в глаза Можжевеле. Да я самому себе в глаза смотреть не смогу!

Голос у него был такой несчастный, что просто слушать больно. Мы с ним давно знакомы, но я еще никогда не видел его в таком унынии.

– Придумаем что-нибудь, – пообещал я. – Это еще не поражение. Ты крут, понял, козлик? И Можжевела это знает. И я тоже.

Гроувер закрыл глаза.

– Козлик крут… – грустно пробормотал он.

Он задремал, а я еще долго лежал без сна и смотрел, как канал «Nature» озаряет голубым светом охотничьи трофеи Гериона.

На следующее утро мы прощались у решетки от скота.

– Нико, ты можешь пойти с нами! – выпалил я. Наверно, я думал о своем сне и о том, как сильно юный Пердикс напомнил мне Нико.

Он покачал головой. Наверное, всем нам не очень хорошо спалось на этом демонском ранчо, но Нико выглядел хуже всех. Глаза у него были красные, лицо белое, как мел. Он кутался в черное одеяние, которое, должно быть, принадлежало Гериону, потому что оно было на три размера велико даже взрослому мужчине.

– Мне нужно время, чтобы подумать.

Он старался не встречаться со мной глазами, но по голосу я понял, что он до сих пор злится. То, что его сестра вышла из подземного мира ко мне, а к нему не вышла, ему было явно не по душе.

– Нико, – сказала Аннабет, – Бьянка просто хочет, чтобы с тобой все было хорошо.

Она положила руку ему на плечо, но Нико отстранился и зашагал по дороге, ведущей к дому. Может, мне просто почудилось, но мне показалось, что к нему цепляются клочья утреннего тумана.

– Беспокоюсь я за него, – пожаловалась мне Аннабет. – Если он снова начнет разговаривать с призраком Миноса…

– Да все с ним будет нормально! – пообещал Эвритион. Пастух приоделся. На нем были новые джинсы, чистая ковбойка, он даже бороду подстриг и натянул сапоги Гериона. – Пусть парнишка побудет здесь. Он может собираться с мыслями, сколько душе угодно. С ним ничего не случится, обещаю.

– А ты сам как? – спросил я.

Эвритион почесал Орфу сперва один подбородок, потом второй.

– Ну, отныне на этом ранчо все будет немного по-другому. Священных коров на мясо забивать точно не будут! Я вот подумываю о соевых бифштексах… И еще надо бы подружиться с этими конями-людоедами. Может, запишусь на ближайшее родео…

Меня слегка передернуло.

– Ну ладно, удачи тебе.

– Угу.

Эвритион сплюнул в траву.

– А вы теперь, я так понимаю, мастерскую Дедала искать идете?

Глаза у Аннабет вспыхнули.

– А ты можешь нам помочь?

Эвритион поглядел на решетку от скота, и у меня возникло ощущение, что эта тема ему не по нутру.

– Да я не знаю, где она. Вон, может, Гефест знает.

– Вот и Гера так говорила, – согласилась Аннабет. – Но как же нам Гефеста-то найти?

Эвритион что-то вытянул из-за ворота рубахи. Это была подвеска: гладкий серебряный диск на серебряной цепочке. В середине диска было углубление, как будто вмятина от пальца. Он протянул его Аннабет.

– Гефест тут бывает время от времени, – сказал Эвритион. – Изучает животных, и все такое, чтобы делать их бронзовые копии. В последний раз я… э-э… оказал ему услугу. Он хотел сыграть небольшую шуточку с моим папашей, Аресом, и Афродитой. В благодарность он дал мне эту цепочку. Сказал, если мне вдруг понадобится его найти, то диск приведет меня в его кузницу. Но только один раз.

– И ты отдаешь это мне? – спросила Аннабет.

Эвритион покраснел.

– Ну, мисс, мне-то его кузница ни к чему. У меня и тут дел по горло. Нажмите кнопочку и отправляйтесь в путь.

Аннабет нажала на кнопочку, и диск ожил. У него выросли восемь металлических ножек. Аннабет взвизгнула и выронила его. Эвритион заметно смутился.

– Паук! – завизжала она.

– Она, это, пауков боится, – объяснил Гроувер. – Из-за старинной вражды между Афиной и Арахной.

– А-а… – смущенно протянул Эвритион. – Извиняйте, мисс.

Паук подбежал к решетке от скота и нырнул сквозь прутья.

– Скорей! – воскликнул я. – Эта штука нас ждать не станет!

Аннабет не особо рвалась следовать за ней, но выбора у нас не было. Мы простились с Эвритионом, Тайсон поднял решетку, и мы снова очутились в Лабиринте.