Перья

Ева убеждала меня выбрать Джареда, потому что знала: он был неисправимым грешником. Она хотела, чтобы я провалилась. Не ревность заставила ее потерять перо, а обман.

Как ты могла так поступить со мной, Ева?

Я резко встала и понеслась в свою временную спальню. Кварцевые стены гильдии смыкались вокруг меня. Небо Элизиума за стеклянным куполом обычно успокаивало меня, но не сегодня. Сегодня моя душа корчилась от боли. Я сбросила туфли, как только вошла в спальню, напрочь забыв, что Селеста была внутри.

Селеста, которая предупреждала меня насчет лжи Евы.

А я так упорно защищала подругу. В моем горле встал ком из-за разочарования. Я бросилась на кровать. Минуту спустя кто-то сел рядом и мягкая рука коснулась моей спины.

– Эй… Что случилось? – голос Селесты звучал сонно.

– Прости, что разбудила тебя, – прохрипела я.

– Забудь. Что случилось, Лей? Он причинил тебе боль?

Я потрясла головой.

– Не он. Она.

– Она?

– Ева, – пробормотала я.

– Ева?

Мои плечи затряслись от нового приступа рыданий.

– Она здесь? – голос Селесты уже ничуть не был сонным. Он сплошь состоял из стали и тревоги.

Я села и вытерла щеки.

– Почему ты такая мудрая, а я такая глупая?

– Ты не глупая, а я определенно не мудрая. В смысле ты видела мои крылья? Я похожа на ощипанную птицу… Но что более важно, что Ева сделала на этот раз?

– Она сказала мне выбрать Джареда.

Брови Селесты взлетели вверх.

– Она сказала это, потому что знала, что я провалюсь, – надломленно добавила я.

– Я все еще не понимаю.

– Она пыталась изменить Джареда, Селеста, – я сжала пальцами подушку. – Ева знала, что это будет невыполнимая миссия. Вот почему она предложила мне выбрать его.

Брови Селесты подпрыгнули еще выше.

– Я потеряла три пера и все еще не отказалась от него.

Мои крылья со временем восстановятся, но вот мое сердце… Не уверена, что оно когда-нибудь залечит раны после двуличия Евы.

Селеста ничего не сказала, но я знала, что ее одолевали мысли.

Я опустила голову, мои оранжевые волосы упали на лицо.

– Мне следовало прислушаться к тебе.

– Лей?

– Да?

– Я не позволю тебе провалиться.

Я вскинула голову и уставилась на Селесту опухшими глазами.

– Перво-наперво дай мне обещание. Ты не будешь отказываться от миссии, договорились?

Я сглотнула.

– Но, Селеста…

– Договорились? – повторила она непреклонно.

Я прерывисто вздохнула.

– Джаред пробуждает во мне худшее. Я потеряла еще два пера за ложь!

– О чем ты соврала на этот раз?

Я поморщилась.

– О том, что вино ужасно на вкус.

– Ты пробовала вино?

– Он заставил меня.

Подруга сморщила нос:

– Заставил?

– Он сказал, что уйдет и никогда больше не подпустит меня к себе, если я не попробую вино, которое он выбрал к ужину.

– Подожди… Ты с ним ужинала?

Я описала Селесте свой странный вечер, не упуская ни одной детали. Рассказала ей об эксгибиционистских наклонностях Джареда, – а как еще назвать то, что он делал в спальне, – о его странном флирте и еще более странном телефонном звонке и приглашении после того, как я ушла. А потом я объяснила, как узнала о предательстве Евы.

– Каждый в Системе Оценки может быть исправлен. Иначе их бы там не было, – Селеста обхватила обе мои руки своими. – Лей, ты самый целеустремленный и терпеливый ангел в человеческом мире.

Я закатила глаза.

– Не закатывай на меня глаза. Я сейчас очень серьезна. Ты лучшая из нашего вида.

– Это не так.

– Ты единственная из неоперенных во всей истории, которая заработала более девятисот перьев, при этом ни разу не потеряв ни одного. И ты, скорее всего, не лишилась бы ни единого перышка, если бы не взялась за Тройку.

– Держу пари, что есть и другие.

– Нет. Их нет. Я проверила, потому что мне было любопытно. А теперь иди спать, завтра мы нанесем твоему грешнику небольшой визит.

– Селеста, я не думаю… Я не хочу, чтобы ты пошла со мной.

– Почему?

– Потому что там мафия, дорогая.

– Оу. Ты беспокоишься обо мне?

Я похлопала подругу по руке.

– Да, беспокоюсь.

Селеста одарила меня широкой улыбкой.

– Не стоит. Я самый стойкий и, по словам твоей подружки, самый омерзительный неоперенный в округе.

Я напряглась.

– Ева назвала тебя омерзительной?

Улыбка Селесты стала шире, на щеках появились ямочки.

– Я называла ее и похуже. Потеряла перышко. Но оно того стоило.

Я потрясла головой.

– Селеста, Селеста, Селеста. И что мне с тобой делать?

– Ты доставишь свою задницу в Элизиум, выйдешь замуж за Ашера, а затем начнешь менять дурацкие законы.

Впервые за ту ночь я улыбнулась и поклялась, что сделаю все от меня зависящее.

Селеста выставила мизинец и пошевелила им.

– Клятва на мизинчиках.

– Моего слова тебе уже недостаточно?

– Твое слово – это хорошо. Твой мизинец – еще лучше.

Не знаю, как мой мизинец может превзойти слова, но я послушалась и сцепила наши пальцы. А потом прижала Селесту к себе и крепко обняла.

Я пробормотала в ее спутанные волосы:

– Не думаю, что когда-нибудь смогу простить Еву, – я вдохнула чистый, теплый запах кожи Селесты, похожий на аромат свежевыстиранных простыней. – Теперь у меня есть только ты.

Жилистые руки подруги сжали меня на удивление сильно.

– Вместе против всего человеческого мира.

Я вздохнула в ее волосы.

– И ангельского тоже.

Глава 19