Перевернутое небо

– Ну, идите, идите! – ворковал он упоённо, похлопывая уплывающих красавиц по аппетитным ягодицам. – Вижу, вижу – заждались! Я скоро буду!

Потом долго и умиротворённо смотрел на меня.

– Пора! – безуспешно сдерживая радость, промолвил он. – Пора мне парить ноги! Луна созрела, милейший мой! А вас ждёт невеста!.. Сейчас выйдете из заведения Афос, свернёте на кипарисовую аллею, увидите в отдалении идущую навстречу вам девушку в белом…

Сердце моё учащённо забилось: неужто ОНА, долгожданная, под солнечно-жёлтым зонтиком того ноября?

Я глянул на наручные часы… Полночь.

                   9.

Над кипарисами стояла полная луна.

Шурша гравием пешеходной дорожки, навстречу мне нерешительно шла девушка в белом, с ромашковым венком на голове.

Потом, раскинув в стороны руки, она побежала… И обвила горячими руками мою шею. Венок из ромашек упал с её обритой наголо головы.

– Ванда?! – поразился я.

– Нет, нет! – счастливо засмеялась она, прижимаясь лицом к моей груди. – Вы ошибаетесь. Здесь я – Аднав! Дайте, мне ещё раз вас поцеловать! И ничего не говорите! И не сопротивляйтесь, пожалуйста, не сопротивляйтесь!

Она с трудом оторвалась от моих бесчувственных губ, и, с блаженной улыбкой разглядывая моё лицо, как несмышлённому ребёнку, а точнее: как кретину, повторила:

– Не сопротивляйтесь! Так надо. Шац не знал, что ваша мечта – не я. Он видел однажды «У СОФЫ» как я грела своим взглядом ваши затылок и спину… И я счастлива! Я счастлива!… А теперь, пойдёмте! Я расскажу, что нам следует делать дальше, когда мы сыграем премьеру вашей пьесы «Эксперимент»!

Она взяла мою руку в свою, и повела…

10.

В хижине 108 всё было, как в моей городской квартире. Прихожая с вешалкой и тапочками под ней, направо – комната с книжным шкафом и диваном. Налево – кухня со столом, на котором стояла пишущая машинка.

Влажные глаза красивой Аднав лучились тёплым светом.

– Я постелю постель, – сказала она. – Так надо… Вы должны понять, что сегодня, сейчас исполняется МОЯ мечта. И значит, хозяйка здесь я!.. О вас мы поговорим чуть позже.

Аднав, шелестя подвенечным платьем, ушла в мою комнату с диваном, с тихой радостью выглянула из-за двери:

– Я, кажется, в аллее потеряла свой свадебный венок……Принесите, пожалуйста, его, – чуть слышно прошептала она…

Я шёл под луной не по своей воле, чувствуя, как постепенно и покорно растворяюсь в чужой лучезарной мечте…

Венок из живых цветов, лежавший на тропинке из чуткого гравия, потянулся ко мне лепестками. Я поднял его, подошёл к скамье, сел. И долго не решался вернуться в хижину 108. А когда вернулся… Аднав ещё не разделась.

Она трепетно протянула руки ко мне, подошла, робко заглянула в мои глаза, и, встав на цыпочки, осторожно прижалась горячей щекой к моему внезапно потеплевшему лицу.

– Наденьте, пожалуйста, мне на голову этот венок, – попросила Аднав. И чуть отстранившись, запрокинув голову, с мольбою в голосе спросила: – Вам нравится?

– Да.

– Очень?

– Очень.

Я не соврал.

Сверкая из-под венка огромными влюблёнными глазами, Аднав трогательно сморщила нос.

– Хорошо! – промолвила она. – Я бесконечно рада! Вы видите, я приготовила постель!

– Вижу.

– Значит, премьера вашей пьесы с огромным успехом состоится!

Она упала в белоснежную постель…

В окна заглянула луна.

Я был рад, что луна опоздала.

Плотно прижавшись ко мне, Аднав утомлённо сказала:

– Я хочу, чтобы сбылась и ваша мечта… Но для этого… Господи, как я не хочу возвращаться в наш город!

11.

В дверь моей квартиры позвонили резко и нетерпеливо.

Я проснулся, подошёл к двери, отворил её.

В проёме распахнутой двери стояла чем-то озадаченная соседка Зина.

– Что случилось? – спросила она. – На телефонные звонки не отвечаешь, ручка двери горячая… У тебя не пожар ли?

Я затряс головой, избавляясь от сна.

– Ах, Зина! – сказал я, остывая. – Я же после ночной смены. Крепко уснул.

Зина вынула из-за пазухи бутылку самогонки:

– Ну, давай, приглашай!.. Или у тебя кто-то есть?

– Никого.

– Как же ты меня напугал! – сказала Зина, входя вслед за мною на кухню. – Позвонил, поговорил о каких-то кипарисах, и ни гу-гу! К телефону-то почему не подходишь?

– Да я его, Зина, когда сплю, отключаю. – Присаживайтесь, будем завтракать!.. Сегодня какое число? – Я вынул из холодильника колбасу и какой-то сыр, стал всё нарезать и раскладывать на тарелки.

– Проша? – осторожно спросила Зина. – А ты вправду здоров?

– Абсолютно. А что?

– Так ты же уже спрашивал про число по телефону.

– Сегодня?

– А когда же?.. Прош, а Прош… Извини, конечно… ты не в запое?

Я глянул на Зину.

– Фуф! – сказала она. – Улыбаешься вроде нормально… Ну, а чего же всё же с тобой? Почему по телефону дурацкие вопросы задаёшь? Про день месяца, про число дня. Как с другой планеты свалился. А, Проша?

– Когда я крепко сплю, Зина, я за временем не слежу. А вы, разве, следите?

– Нет, конечно.

Я расставил на столе закуску и две рюмки, налил в них из Зининой бутылки самогонки.

– Ну, и всё! Спасибо за ранний визит! Ваше здоровье!

– Погоди!

Зина что-то сняла с моего плеча.

– Батюшки-светы, – воскликнула она ошарашенно. – Откуда холодной зимой лепесток от пиона?

Я не знал, что сказать.