Перетворцы

– Дом, в котором мы сейчас находимся. А после выселения Параскева жила в доме напротив. – Аня сидела в кресле, прислонившись спиной к одному подлокотнику и закинув ноги на другой.

– В гнилушке?

– Это сейчас гнилушки. Впрочем, и тогда было не лучше. Параскева оставила завещание.

– И что в нём? – скучающим тоном спросила Кира.

– Само письмо, увы, не сохранилось, а вот его содержание дошло до нас во вполне приличном виде. Дело в том, что родители Параскевы успели убежать за границу, прихватив с собой только часть их… ну, назовём это сокровищами.

– Сокровища? – с интересом спросила Кира.

– Это условно. В общем, красные отобрали у Параскевы Кашиной несколько предметов. Слушай внимательно. – Аня загибала пальцы. – Чётки из белого жемчуга в тридцать три зерна, пара серебряных серёжек с чёрными жемчужинами, янтарные бусы из сорока продолговатых прозрачных камней, золотое кольцо с восьмиугольным рубином, ромбовидный кулон с изумрудом, круглая малахитовая шкатулка с рельефом в форме виноградной лозы, подсвечник из яшмы в виде вазочки, серебряный браслет с тремя топазами, золотая брошь с круглым бриллиантом.

Некоторое время Кира молчала.

– А откуда такая чёткость описаний?

– Понимаешь, само завещание утеряно, но прабабушка Дросида восстановила список по памяти. Вот копия. – Аня вытащила откуда-то листок и протянула Кире.

Включив бра над кроватью, Кира села и просмотрела копию листа, испещрённого красивым почерком с завитушками. Описание предметов оказалось довольно подробным. Под перечнем стояла ещё одна надпись: «На каждом предмете есть выгравированная буква К: на серёжках их две, на чётках на одном из зёрен, на дне подсвечника, у шкатулки внутри, на бусах у замка, на ободке кольца, у петельки кулона, на замке браслета, на броши с обратной стороны».

– Погоди-ка, – Кира вернула листок сестре. – Но если, как ты говоришь, всё это было у неё, как это… экпра…про…

– Экспроприировано, – подсказала Аня.

– Да. Если всё отняли, как она умудрилась их завещать? И кому?

– А вот это самое интересное. Параскева не просто их завещала, она их ещё и закляла.

– Как это?

– Ну, говоря простым языком, наложила на них заклятие. Все предметы соберутся в одних руках, и та, кто их соберёт, будет обладать силой всех предыдущих поколений. – Аня помолчала. – Как-то так.

– Та, кто соберёт?

– Да, она почему-то настаивала на том, что это будет женщина.

– Занятно, конечно. – Кира усмехнулась. Вышло ненатурально. – Извини, не верю я этой сказке.

– У тебя уже есть серьги с чёрным жемчугом, яшмовая вазочка, – Аня накручивала прядь волос на палец, – кулон с изумрудом. На них ведь есть буква К?

– Ну, допустим. – Кира не стала пока говорить, что ей известно местонахождение ещё как минимум одного предмета из списка.

– Связь-то просматривается.

– Ерунда всё это. Спокойной ночи. – Кира выключила бра и отвернулась к стене.

Аня не стала настаивать на продолжении разговора, разложила кресло-кровать и через некоторое время выключила свет.

Кира так и лежала с открытыми глазами. Да, это очень симпатичная идея. Получить силу, какой обладали все предыдущие поколения Кашиных. Вообще-то краем уха Кира слышала истории о своих предках, да и о ближайших родственницах кое-какие занятные слухи ходили.

Вот, например, каждая из них всегда получала именно того мужчину, которого хотела. Всплывший в памяти образ Гарика почему-то вызвал отвращение.

Но ни одна из Кашиных счастливого брака не построила, недаром все они так и не поменяли фамилию. Отец Ани, известный в городе адвокат, на их матери не женился. Он быстро надоел Пульхерии, и она переключилась на директора завода. Появилась Кира, но всё ещё без штампа в паспорте – промышленник не ушёл от жены. О папе младшей сестры Кира почти ничего не знала, в их доме он ни разу не появлялся. Отцы не обделяли девочек алиментами, хотя в их жизни и не участвовали, а сама Пульхерия оставила попытки выйти замуж и сосредоточилась на карьере. В своём возрасте она по-прежнему могла заполучить любого, даже на тридцать лет моложе, но пресловутого «женского счастья» так и не обрела. Хотя по её словам, оно и не требовалось.

Аня под венец тоже не стремилась, а после истории с женихом, разбившемся на машине вместе с любовницей, вообще перестала заговаривать на эту тему.

Тётя Маша побывала замужем аж шесть раз. От каждого мужа она «брала лучшее» и без печали двигалась дальше. Её сестра Фомаида, родная бабушка Киры и Ани, пожалуй, оказалась единственной, кому удалось создать крепкую счастливую семью. Правда, её муж всю свою очень недолгую жизнь проработал в колхозе и никаких особых благ после себя не оставил. Бабушка Фомаида, правда, всегда говорила, что ей достаточно светлой памяти о нём.

Да, кому-то приходится покрутиться. А вот некоторым всё даётся просто так. И никаких усилий прилагать не надо. Как, например, этой блондинистой шкуре. При воспоминании о Доминике у Киры сами собой сжались кулаки. Внешность – пожалуйста, деньги и цацки – сколько хочешь, личная жизнь – всё прекрасно, друзья – полно.