Перегрузка

Интуиция подсказывала, что Ардит сейчас недоговаривает: слишком хорошо им было, слишком подходили они друг другу в постели, чтобы отказываться от этого просто так, – а значит, скорее всего, встреча будет иметь продолжение. Что лишь умножало поводы для переживаний: выходит, Ним не только предал память друга в день его гибели, но и добавил проблем в собственную жизнь.

– Я хочу тебе кое-что объяснить, – сказала Ардит. – Я очень любила Уолтера. Он был хорошим человеком, добрым, порядочным. Мы прекрасно ладили, мне всегда было с ним интересно. Без него… я даже представить себе не могу, как буду жить. Однако секса у нас не было уже очень давно – лет шесть или семь. Уолтер не мог. У мужчин такое часто бывает – чаще, чем у женщин.

– Я не хочу об этом слышать… – запротестовал Ним.

– Придется. Я не хочу, чтобы ты терзался виной и рвал себе душу. И еще кое-что, Ним. Не ты сегодня начал. Начала я. Я заранее знала, к чему идет дело, и хотела тебя – когда у тебя еще и мысли ни о чем таком не было.

Духи, подумал он. Подействовали на него как афродизиак.

– Когда у женщины давно нет секса, – твердо продолжала Ардит, – она либо учится обходиться сама, либо идет на сторону. Я научилась обходиться сама. Решила довольствоваться тем, что есть: у меня был хороший муж, я его любила и не изменяла ему. Но это не значит, что мне не хотелось.

– Ардит, пожалуйста…

– Нет, подожди, дай мне договорить. Сегодня… сегодня вечером, когда я поняла, что все потеряла, мне захотелось близости сильнее, чем когда-либо. Вдруг накрыло воспоминаниями о том, чего мне не хватало семь лет. А ты оказался рядом, Ним. Ты мне всегда нравился – может, даже больше. И ты был со мной, когда я в тебе нуждалась. – Она улыбнулась. – Ты приехал, чтобы меня утешить. У тебя получилось. Вот и все. Не надо ничего усложнять, тебе не за что себя винить.

Он вздохнул.

– Не буду, раз ты так говоришь. – Легкий способ успокоить свою совесть. Быть может, слишком легкий.

– Я именно так и говорю. Поцелуй меня еще раз и поезжай домой, к Руфи.

К своему вящему облегчению, он успел уехать до того, как вернулись Уолли и Мэри.

* * *

По дороге домой Ним погрузился в раздумья о своей запутанной личной жизни. В сравнении с ней даже рабочие хитросплетения в «Голден стейт системс» казались простыми и понятными. Главным образом его беспокоила Руфь и их семейная жизнь, зашедшая в тупик, – а теперь еще и Ардит. Время от времени случались и другие романы – парочка из них еще не угасли окончательно. Приключения словно сами находили Нима – он ничего для этого не делал. Или делал – и просто обманывал себя? Быть может, он активно искал связей с другими женщинами, а потом убеждал себя, что все произошло спонтанно? Так или иначе, возможностей на этом поле у него всегда было много.

Женившись пятнадцать лет назад на Руфи, Ним принял решение хранить верность и следовал ему на протяжении четырех лет. Затем появился шанс переспать с другой женщиной – и он не стал противиться соблазну. Последовали другие – порой дело ограничивалось единственной встречей, порой взаимного энтузиазма хватало на целую интрижку, которая в конце концов угасала, как звезда после яркой вспышки. Сперва Ним считал, что сможет скрывать свои приключения от Руфи, прикрываясь рабочей загруженностью и ненормированным рабочим днем. Наверное, какое-то время так и было. Потом здравый смысл начал ему подсказывать, что Руфь, не только чуткая, но и проницательная, понимает, что происходит. Как ни удивительно, она не возражала – казалось, просто принимала все как есть. Парадоксальным образом реакция жены, точнее, отсутствие реакции, лишь раззадоривала Нима и продолжала раззадоривать сейчас. Что бы ей не обеспокоиться, не возмутиться, возможно, заплакать от злости?.. Разве его проступки не заслуживали хотя бы такой малости?

Как ни старался Ним скрывать свои похождения, слухи о них упорно расползались. Очередное подтверждение этому он получил сегодня. Как там сказала Тереза Ван Бюрен? «Боюсь, Ним, ты недооцениваешь женщин, видимо думаешь, что они годятся только для постельных упражнений. По слухам, с этим у тебя все в порядке». Тереза явно знала многое, иначе не стала бы говорить так прямо. А что знала Тереза, то знала вся компания.

Не ставит ли Ним под угрозу собственную карьеру? Зачем ему вообще все эти женщины? Дорожит он ими – или все это лишь игра?

– Провалиться мне на месте, если я хоть что-то понимаю, – произнес Ним в своей тесной машинке – и понял, что много о чем может так сказать.

В его собственном доме в пригороде свет уже погас, лишь ночник в прихожей остался включенным. Ним сам настаивал, чтобы семья экономила электроэнергию.

Поднявшись наверх, он на цыпочках пробрался в комнату Лии и Бенджи. Оба крепко спали.

Руфь заворочалась в постели, когда он вошел в спальню, и спросила сонным голосом:

– Который час?

– Немного заполночь, – тихо ответил он.

– Как Ардит?

– Утром расскажу.

Руфь, кажется, удовлетворилась этим и вновь уснула.