Перегрузка

– Понимаю. – Он извиняющимся жестом указал на дверь гостиной. – Мне просто нужно было выйти на минутку. Какой-то идиот включил телевизор, когда там передавали обращение этих чертовых террористов. Мы уже было успокоили маму, но тут она опять расклеилась. Ты, наверное, слышал.

– Да. А кто у вас сейчас?

– Мэри. Мы нашли, кто посидит с детьми, и приехали. Соседи пришли – почти все еще сидят. Я понимаю, они хотят помочь, но получается наоборот. Был бы здесь отец… – Уолли замолчал и вымученно улыбнулся. – Очень трудно привыкнуть к мысли, что он уже не вернется.

– Мне тоже. – Было ясно, что Уолли-младший сейчас не в том состоянии, чтобы управлять ситуацией в доме. – Слушай, так нельзя. Пойдем в гостиную. Я поговорю с твоей матерью, постараюсь ее успокоить. А вы с Мэри потихоньку всех выпроводите.

– Да, так и надо. Спасибо, Ним.

Определенно, Уолли нуждался в старшем.

В гостиной собралось с десяток человек, так что в удобной и светлой комнате, несмотря на ее размеры, было тесно. Стояла духота, хотя работал кондиционер. Гудели голоса: все говорили одновременно, вдобавок вещал телевизор. Ардит Толбот сидела на диване в окружении нескольких женщин. Одной была Мэри, жена Уолли, остальных Ним не знал – вероятно, соседки.

Ардит исполнилось шестьдесят – Ним и Руфь ходили на вечеринку в честь дня ее рождения, – но она оставалась поразительно красивой женщиной, стройной, с четкими чертами лица, на котором лишь начинали проявляться легкие морщинки. В модной короткой прическе среди каштановых прядей проглядывала естественная седина. Ардит постоянно играла в теннис и была в прекрасной форме. Сейчас, однако, она сидела сгорбившись, а заплаканное лицо казалось изможденным и постаревшим.

– О, Ним. – Ардит протянула к нему руки, и все расступились, давая ему подойти ближе. Он уселся рядом на диван и притянул ее к себе. – О, Ним, – повторила она. – Ты же знаешь про Уолтера?

– Да, моя хорошая, – мягко сказал он. – Знаю.

В другом конце комнаты Уолли выключил телевизор, отвел жену в сторону и что-то сказал ей вполголоса. Мэри кивнула. Они стали прощаться с собравшимися, подходя к каждому, говоря слова благодарности, провожая к выходу. Ним продолжал обнимать Ардит молча, стараясь успокоить и ободрить. Скоро в гостиной никого не осталось. В последний раз закрылась входная дверь, и Уолли и Мэри вернулись в гостиную. Проведя рукой по волосам, Уолли сказал:

– Я бы глотнул виски без льда. Кому-нибудь еще налить?

Ардит кивнула. Кивнул и Ним.

– Я принесу, – сказала Мэри.

Подав напитки, она убрала пепельницы, навела порядок в гостиной, чтобы ничто не напоминало о недавнем присутствии посетителей. Миниатюрная и деловая, похожая на подростка, до того, как выйти замуж за Уолли, Мэри работала в креативном отделе рекламного агентства и до сих пор, будучи матерью семейства, брала частные заказы.

Ардит, выпрямившись на диване, потягивала скотч – похоже, немного успокоилась.

– Я, наверное, ужасно выгляжу, – внезапно сказала она.

– Нормально, учитывая ситуацию, – заверил ее Ним.

Ардит подошла к зеркалу.

– Господи боже!.. Посидите здесь, я сейчас вернусь.

Она вышла из гостиной с бокалом виски в руке и поднялась по лестнице на второй этаж. Ним с мрачноватой иронией подумал, что мало кто из мужчин может похвастаться таким сильным характером и такой способностью к восстановлению, как эта женщина. Тем не менее лучше, наверное, сначала поговорить с Уолли, передать ему слова Эрика Хамфри: семье лучше не видеть останков Уолтера.

Мэри вышла на кухню. Теперь, когда они остались вдвоем, без женщин, Ним – так деликатно, как только мог, без лишних подробностей – объяснил Уолли ситуацию.

Реакция последовала мгновенно. Уолли проглотил остаток виски в стакане одним глотком. На глазах у него выступили слезы.

– Господи! Об этом даже слушать невозможно. Я не смогу сказать матери, придется тебе.

Ним промолчал: мысль о предстоящем разговоре наполняла его ужасом. Ардит вернулась минут через пятнадцать. Она успела сделать макияж, причесаться и переодеться, сменив платье на стильную блузку и юбку. Несмотря на глубокую печаль, сквозившую в ее взгляде, внешне она выглядела почти так же спокойно и привлекательно, как всегда. В гостиную вернулась и Мэри. Уолли вновь налил всем виски, и они неловко присели, не зная, что сказать.

Первой заговорила Ардит.

– Я хочу увидеть Уолтера, – твердо произнесла она и повернулась к Уолли. – Ты знаешь, куда его отвезли? Какие были… сделаны распоряжения?

– Тебе лучше его не видеть. Дело в том, что… – Уолли замолчал, поднялся на ноги, подошел к матери и поцеловал ее. Затем, отвернувшись, продолжил: – Есть проблема. Ним тебе сейчас расскажет. Да, Ним?

Ним подумал, что хорошо бы сейчас оказаться отсюда подальше.

– Мама, милая… – Уолли не стал садиться. – Мы с Мэри съездим домой, уложим детей. Потом вернемся. Кто-нибудь из нас останется на ночь.

Ардит, словно не слышала его, спросила:

– Какая проблема? Почему мне нельзя увидеть Уолтера? Объясните, кто-нибудь.

Уолли тихонько вышел из комнаты, Мэри выскользнула за ним, но Ардит, казалось, этого не заметила.

– Пожалуйста! Почему?..