Печать судьбы

– О, семейный турнир. Превосходно! – Уилл развернул свой жезл и встал с Эдмундом лицом к лицу. – С нетерпением жду возможности снова победить вас, Генерал!

Мое сердце сжалось, потому что для Уилла это была лишь игра.

Для Эдмунда, однако… это была возможность причинить боль нам обоим. Заставить нас заплатить за то, что мы родились.

Я стиснул дерево в руках, не сводя с Эдмунда глаз и отслеживая его движения. Лучшее, что я мог, – надеяться, что смогу улучить момент, чтобы отвлечь и замедлить Эдмунда. Не то чтобы я не хотел встретиться с ним лицом к лицу. Но это означало бы проигрыш Уилла.

А если Уилл проиграет, то только потому, что Эдмунд будет занят не спаррингом, а пытаться ранить или даже убить нашего младшего брата, обставляя это как простую случайность. Точно так же он поступал со всеми своими женами и любовницами.

Они кружили, пристально глядя друг на друга. Уилл нанес первый удар, и Эдмунд легко отразил его.

– Да брось, Уилл, шутки в сторону. Давай посмотрим, из какого ты теста. И есть ли в тебе что-нибудь стоящее.

Обычно веселое лицо Уилла посуровело, и на долю секунды я увидел в нем отражение своего. Такой глубокой ярости, что голубизна глаз сменилась осколками стекла. Он поменял позу, двигаясь намного быстрее, чем со мной, его реакция на слова Эдмунда была мгновенной.

И это застало Наследного Принца врасплох. Среди зрителей воцарилась тишина.

Гул дерева разносился по воздуху. Едва сдерживая Уилла, Эдмунд был вынужден шаг за шагом отступать. Я не осмеливался подбодрить его. Не осмеливался усмехнуться.

Я держал рот на замке и не сводил с них глаз, когда Уилл нанес удар по ребрам Эдмунда. В прошлом этого было бы достаточно, чтобы положить бою конец. Уилл заявил бы, что выиграл, и отступил.

Уилл продолжал наступать.

– Возможно, тебе следует быть более осторожным со своими просьбами, брат.

Я не знал, выдержит ли мое сердце это, и, хоть и понимал, что такое не случится, часть меня не могла сдержать возгласов в голове.

Убей его, Уилл, убей его, и покончим с этим!

Я не мог убить Эдмунда, но Уилл мог и был вправе сделать это и занять положение Наследного Принца.

Словно услышав мои мысли, Эдмунд внезапно присел, избежав сильного удара по голове, схватил горсть песка и швырнул его в лицо Уиллу. Тот старался держать глаза открытыми. Слезы текли по его щекам, он напрягался, щурясь, чтобы разглядеть что-нибудь сквозь песок.

Воспользовавшись моментом, Эдмунд взмахнул своим жезлом, нанеся идеальный удар в челюсть Уилла, треск дерева и ломающейся кости прогремел в тишине.

Уилл упал навзничь, глаза закатились. Кровь капала из рассеченной кожи, обнажившей кость.

Эдмунд повернулся и улыбнулся мне, показав клыки.

– О боже. Порой мне кажется, я не ведаю, насколько силен.

Все вокруг нас сдержанно зааплодировали. Эдмунд помахал им рукой и поклонился. Они сделали это потому, что я годами учил их, как вести себя рядом с Наследным Принцем.

– Капитан, – рявкнул я Скарлетт, изо всех сил пытаясь сдержать растущую ярость. – Отведите юного принца к медикам. Нужно убедиться, что челюсть восстановится ровно, и клыки не раздроблены. – Я впился в Эдмунда взглядом, не потрудившись скрыть гнев. Он точно знал, что я к нему чувствую.

Он улыбнулся.

– Ну что? Вы готовы встретиться со мной на поле боя, Генерал?

Это… интересно. Он редко предлагал мне спарринг, потому что знал, что я могу победить в нем, выбив при этом оба клыка и глаза.

Эдмунд не был бойцом. Он больше походил на паука, плетущего паутину и ожидающего, когда его жертва совершит ошибку. А значит, он что-то замышляет.

– Как пожелаете, – протянул я, выставляя перед собой жезл и постукивая им по его предплечью.

Жезлы зазвенели в знак приветствия. А после я скользнул в сторону, отступив назад, когда он с разворота нанес удар.

Я подпускал его, позволяя гоняться за мной по кругу. Уилл отталкивал его, и я позволял ему подходить ко мне, всегда оставаясь вне досягаемости. Держа конец своего жезла, я направил его к его ноге и ударил по лодыжке, заставив Эдмунда споткнуться. Ничего серьезного. Никаких существенных травм.

Снова и снова я выставлял Наследного Принца… глупцом. Опасная игра, но я был слишком зол на него за то, что он ранил Уилла. Сломанные клыки невозможно восстановить. Это единственное, что не поддается восстановлению.

Эдмунд провел рукой по песку и швырнул его мне в лицо, будто эта уловка могла сработать дважды, но я метнулся к нему сбоку, выбив его из равновесия и уронив плашмя на живот.

– Однажды, Эдмунд, – я прижал жезл к его затылку. Он взмахнул рукой. Сигнал?

По позвоночнику пробежало покалывание, и я почувствовал на своей обнаженной коже взгляд, похожий на ласку, приковывающий меня к месту, мысленно выводящий из боя.

Разгоряченный и озябший, я обернулся, когда участницы Игрищ Жатвы скользнули в дверной проем и выстроились сбоку.

А впереди них стояла…

Сиенна и ее золотые глаза, широко раскрытые и очень пристально смотрящие на меня. Мои клыки выскочили из десен и…

Удар под колени заставил меня упасть на четвереньки, а после к шее прижался жезл.