Печать мастера

— Быстрее, быстрее, быстрее… жабы неповоротливые… — ругался Господин, которому они доложили о выполнении приказа и были отосланы вон — ожидать снаружи.

Второй в последний раз завистливо оглянулся на других — помощников клана Арр, которые заслужили доверие, доказали преданность, продемонстрировали впечатляющие навыки и были лично отобраны Господином, чтобы помогать ему в священном деле — питать купол силой.

Ученик, которого они привезли с острова знаний, сидел на полу, прикованный за руки — Второй знал, что этого несчастного всегда таскают сюда, когда в «экспериментах» страдает один из «силовых живых сосудов», или просто приходит в негодность от старости — ветшает Источник, и тело просто не может больше вырабатывать и отдавать силу, иссушенное дотла.

И от участи «Пятого» не был застрахован ни один ученик с уровнем силы выше восьмого. Особенно, при проблемах с контролем. Хотя…

Второй помедлил, обернувшись ещё раз — он не знал, что хуже. Когда ученик, не справившийся с программой обучения или не отвечающий требованиям попадает на остров Силы, или когда их отправляют на остров Памяти — «манекенами». Тут хоть можно умереть быстро, и память милосердно стирают каждый раз, потому что мало кто может вынести подобное и не сойти с ума.

— Идем, идем… — нетерпеливо дернул его за рукав Напарник, и Второй встряхнулся и пошагал на выход — к лестнице, которая вела наверх — к чистому, пропахшему солью воздуху, вольному ветру и волнам, которых ничего не могло сковать. — Ритуал длится долго, ещё успеем подремать в джонке, пока никто не видит…

На третьей ступеньке лестницы Второй пошатнулся и потряс головой — душераздирающий визг отражался от стен, вибрировал, умножался, возвращаясь назад и летел обратно — они разбудили ученика перед ритуалом.

— Ох… — охнул напарник, ошалело тряся головой — его тоже оглушило. Второй оттолкнул Первого и взлетел вверх по ступенькам, перепрыгивая сразу через две — туда, на свежий воздух, где яркое голубое небо и зеленая трава.

Джонка лениво покачивалась на волнах, привязанная у пирса, рядом с десятком лодок покрупнее.

— Ну почему они всегда орут, всегда орут? — Первый неуклюже спрыгнул вниз — лодка закачалась.

— Потому что боль и страх — это основа силы, — нехотя процедил сквозь зубы Второй, задрав голову вверх. — Чем больше боли и страха, тем больше энергии, и тем легче ее получить…

— Все равно они потом ничего не будут помнить до следующего раза — сосуды, просто сосуды, — лениво зевнул Первый, устраиваясь на лавке. — Поскорее бы этот сдох, или окончательно сошел с ума, а то — обратно его везти… туда его вези, сюда его вези… сколько ещё они будут возиться с этим учеником? Даже мне ясно, что такую силу он контролировать не сможет — учить бестолку и ждать, что сможет — тоже…

— Не твоего ума дело. Прикуси язык и не обсуждай решения Старших, — прошипел Второй.

Земля дрогнула, джонка закачалась — и Второй рухнул на напарника. Ритуал по откачке начался.

Столб света — стремительный, сияющий, толстый, неудержимо ревущий от энергии, выстрелил в небеса прямо из центра острова. Купол начал наполняться силой, которая волнами расходилась в вышине, переливаясь на свету.

Силой — чужой жизни.

Глава 24. Тройка. Часть 1

Октагон, остров знаний, две декады спустя

Двор перед Большим учебным Корпусом

Незадолго до окончания второй декады — после круга испытаний, Коста написал первый тест по Искусствам — по «Истории и развитию стихосложения», и получил высшую оценку. И — расслабился, решив, что если будет уделять достаточно времени теории и чтению свитков, отличная память вытащит его из любой западни плетений, но радовался он слишком рано.

Любой ученик — каждый из девятнадцати, который попал на остров знаний, обладал особыми талантами. Каждый — и почти половина учеников схватывала все так же легко, как и он сам. Те, кто не выделялся умом или рассудительностью — выделялись силой, кругом или склонностями к определенным направлениям знаний. И после декады занятий, Коста тоже понял, что выделяется среди всех, сияя, как яркая звезда над Третьим пиком второй Лирнейской гряды, по которой ориентируются, где же находится Север.

Сиял так же ярко, ровно и постоянно… сиял — бездарностью.

Общие результаты висели на большой доске рядом со входом в учебные классы, и золотой рамкой отмечали лучшее место в рейтинге — первое на этой декаде занял Второй ученик, и худшее — номер, обведенный красным, на нижней строчке таблицы — занимал Пятый ученик. «Тупая пятерка», как обзывали его стоящие рядом ученики, каждый из которых счел необходимым преувеличенно сочувственно подойти, лично выразить поздравления и со всей силы хлопнуть по плечу — соболезнуя.