Коста закрыл письмо, сложив аккуратно, и затянул ленту. Вздохнул и — скомкал бумагу в один рваный комок.
***
— Все готово, ты… тише… тише-тише-тише…
Коста очнулся рывком, как от предчувствия опасности. Скатился с кровати, прячась за спинку и смотрел, как высокий бородатый мужчина замер — из входе в комнату. Высокий, возраста Мастера, загорелый почти до черноты со странными волосами — черными, отросшими до плеч, с ослепительно белыми корнями…
— Син… — бородатый мужик шагнул в комнату, пересекая порог и поднял вверх открытые ладони — безопасно, — … нет, не Син… Коста? Коста… послушай меня, слушай мой голос…
— Кто вы? — Собственный голос звучал слишком низко и слишком хрипло.
Коста попятился дальше и споткнулся, ударившись о кресло за спиной.
— Кто… я? Посмотри на свою левую руку, Коста… посмотри на свои пальцы… Руки — достояние каллиграфа… просто посмотри… — уговаривал его мужик, но Коста не отводил взгляда от двери — он не такой дурак, за спиной бородатого южанина маячили ещё двое черноволосых парней. — Я ухожу, — мужик сделал два медленных шага назад. — Выйду из комнаты и закрою за собой двери… Посмотри на свои руки, подойди к зеркалу, и спроси, сколько тебе зим… и сплети «стазис», если у тебя второй круг, ты не сможешь удержать плетения…
Дверь закрылась с тихим щелчком, Коста дышал рвано и загнанно, и через миг бросил короткий взгляд на руки… пальцы… это не его руки… кольцо на левой руке и печать клана… не снимается…
К зеркалу он прыгнул и — застыл. Изучая знакомое и при этом совершенно незнакомое лицо.
Дверь он открыл осторожно — на ширину ладони через пять мгновений. Мужик и двое встревоженных парней ждали снаружи и сразу бросились к нему, но южанин остановил их движением руки.
— Коста… — позвал мужик тихо. — Сколько… — он запнулся, но почти сразу продолжил, — … сколько тебе сейчас зим, если ты не знаешь меня? Мы встретились, когда тебе было семнадцать? — спросил бородач осторожно. — Или шестнадцать?
— Шестнадцать, — выдал Коста тихо и напряженно, не выпуская из поля зрения всех троих — и видел, как один из юношей побледнел и пробормотал беззвучно «господин».
— Шестнадцать, — повторил мужик озабоченно, и скомандовал стоящим сзади. — Кай, Кей — шаг назад. Нет, два шага назад… медленно отойдите и закатайте рукава… Медленно, я сказал! — повторил он, увидев, что Коста дернулся.
Парни расстегнули застежки и подняли вверх рукава.
— Посмотри, просто посмотри… взглядом художника, — едкая и пронизанная горечью улыбка утонула в пышных усах бородача. — Узнаешь?
На белоснежной коже одного светилось бледное пятно, старый шрам в виде… кривого облака, а у второго — в виде горных пиков… шрам, похожий на очень старый ожог.