Печать мастера

Спальня закружилась перед глазами Косты, молотки в голове застучали, заглушая все звуки, он падал на пол, хватаясь за стол, глядя на знакомые татуировки на плечах — клан Фу…

Умер, Семи — умер, Семи — умер…

***

— Ну и, что теперь?

Голос над его головой звучал знакомо. Коста с трудом пытался поймать обрывки мыслей.

— А я говорил, не нужно говорить господину сразу! Я говорил!

— Заткнись уже… Учитель сказал, будет сегодня — нам повезло, что он задержался с обозом и не вернулся на Юг… Мастер придет, посмотрит господина и все поправит…надеюсь… — последнее слово звучало едва слышно.

— Что поправит, Кай? Как это вообще можно поправить?! И Учитель уже должен быть здесь!

— Не так просто пробраться в дом незаметно, тебе ли говорить, сколькие кланы выставили у резиденции своих ищеек…

— И что? Пусть… господин очнется и все исправит!

Коста очнулся, когда шторы начали розоветь по кромке.

Закаты — это то, что всегда нравилось ему в Эль-хафе. Они были чем-то похожи на северные. Именно поэтому он так долго ждал, следил и охотился за всеми разорившимися резиденциями, выставленными на торги, чтобы купить дом именно здесь.

— Кей… — позвал Коста слугу тихо. — Пить…

— Господин! — кто-то подскочил к кровати, пощупал лоб, и поднес к губам чашку, полную прохладной чистой воды.

Божественно.

— Сколько время, Кей? — прохрипел Коста, напившись.

— Время? Обед прошел. Которая сейчас зима, сир? — перебил его Кей.

— Зима? — Коста моргнул, привыкая к полумраку — в висках отдаленно пульсировала боль. — Тысяча… семнадцатая… вчера мы пили… праздновали с Семи его новое назначение и…

— Тысяча семнадцатая! Тысяча семнадцатая! Утром была тысяча двадцатая! Кай!!! Господин забыл ещё три зимы, — Кей заходил по спальне из угла в угол. — Мы пропали… все пропало…

— Прекрати, — цыкнул Кай на брата. — Господин…

— Отчет, Кай. Быстро. Кланы…

— Это не важно, господин, — устало перебил Кай. — Учитель — мы вызвали господина-наставника Дэя будет здесь до ночи, он поможет…

— Дэй? Кто дал приказ?

— Господин…

— Кто отдал приказ?

— У нас нет выбора, господин. Я взял на себя ответственность, — Косте под нос сунули какие-то листки, скрепленные лентой в двух местах, и Кей щелкнул пальцами, чтобы светляк завис прямо над кроватью. Косте помогли приподняться на подушках.

— Что это?

— Не важно. Это — новостник. Верхний правый угол, сир. Посмотрите на дату…

— Тысяча двадцать восьмая зима. — Прочитал Коста вслух медленно. — Что это… последние события … законодательный акт одобрен советом кланов… Лу проголосовали против решения расширять сельскохозяйственные угодья… — Коста читал заголовки, шурша бумагой. — Что это? Предсказания жриц Нимы на будущее?

— Это было две декады назад, сир, — устало и обреченно произнес Кай. — За последние три дня вы забыли ровно десять зим.

***

Дэй приехал ночью.

Одетый, как последняя рвань, которая разносит по домам фрукты и овощи на тележках.

— Зашел через черный ход, — весело произнес Дэй, стягивая с головы длинный серый платок, крученный на южный манер.

— Пора красить волосы, — бросил Коста устало, разглядывая шевелюру менталиста. Угольно черные волосы до плеч, где почти по всей голове светились серебром отросшие седые корни.

— Знаю, — буркнул Дэй и без разрешения отправился к столику, налить себе вина. — Тебе не предлагаю, Кай сказал — он бы и чая тебя лишил бы, посадив на одну воду, чтобы не смешивать с эликсирами, которыми тебя накачали…

Коста отвернулся к окну, разглядывая ночной город вдали.

— Ашке… так сильно изменилась, — пробормотал Коста тихо.

— Столица, — поправил его Дэй, делая глоток. — Тут больше не говорят «Ашке» — это запрещено. После эдикта три зимы назад город стал безымянным.

Коста приподнял бровь, оборачиваясь.

— Твои молодцы не успели тебе об этом рассказать? — усмехнулся Дэй в пышные усы.

— Меня интересовали более важные вещи, — парировал Коста, разглядывая лицо южанина — сетку новых морщин, которые прочертили лицо, усталые складки губ.

— Что?

— Ты постарел…

— Ты тоже, — фыркнул Дэй, — поверь мне.

— Это… странное чувство… ты открываешь глаза, а все вокруг тебя внезапно стали старше на десять зим… — произнес Коста медленно.

— А ты не стал? В зеркале себя видел? Думаешь, ты таким был в двадцать зим? — пророкотал Дэй.

— Видел, — Коста закрыл глаза, помедлил, и все-таки спросил. — Как… ты оцениваешь мои шансы?

Менталист с шумом выдохнул, подтащил второе кресло, поставив рядом, и тоже присел у окна.

— Тебя хранит Великий, — произнес Дэй. — Я должен был уехать два дня назад, но сначала — задержали дела, а потом обоз отменили… если бы не это… твои шансы были бы равны нулю.

— А сейчас? — равнодушно произнес Коста, разглядывая огни вдали.

— Сейчас… не знаю. Кай сказал, что ты забываешь три зимы, как только теряешь сознание… если такая прогрессия сохранится, твою личность не соберет и Немес…

Коста шумно выдохнул.