Печать мастера

— Полный поклон мастеру, ученик! — ядовито подстегнул Садхэ.

Коста сглотнул, медленно и одервенело опустился сначала на одно колено, а потом на другое. И склонился, коснувшись горячим лбом пушистого ковра на полу, замерев на мгновение.

Поднялся, и выполнил ещё один поклон. И ещё один. И выпрямился, присев на пятки, и сложил руки на коленях.

— Э-э-э-тот… — голос подвел Косту, и он выдохнул. — Этот… ученик приветствует Учителя… и оказывает ему свое почтение.

Кресло скрипнуло, чужая тяжелая рука с двумя яркими кольцами покровительственно опустилась на макушку, заставляя склониться ещё ниже, и… похлопала сверху. Одобрительно.

— Наставник… позаботьтесь обо мне.

Часть 2. Шестнадцатый

"Если кто-то придет убить тебя, восстань и убей его первым."

Вавилонский Талмуд, трактат Санхедрин, часть 71, стих 1

Глава 22. Двадцать зим спустя

Тысяча двадцать восьмая зима со времени Исхода, согласно второй редакции хроник

Центральный предел, пригород Эль-Хаф

Адерим, личная резиденция господина Эль-Сина, благословенного Наследника рода Фу

«Вставай!»

Голос в голове звучал набатом.

«Вставай, щенок! Вставай! Щенок!!!»

Голос Мастера Хо был раздраженным, яростным и бессильным.

И… беспомощным.

«Вставай же… щенок… вставай!»

Коста попытался пошевелиться, но в груди давило, а глаза, как будто запечатали воском и ресницы стали такими тяжелыми, что не поднять.

— И сколько он так лежит? Сколько он так будет лежать? Нужно что-то делать! Ты видел эту стопку писем? А они все копятся и копятся… — шептал кто-то над его головой. — А если господин вообще не очнется? А если Арры нашли способ вскрывать головы тех, кто так и не пришел в сознание, а если…

— Заткнись. Иди выпей успокоительного. Фиал на столе.

— Сам заткнись. И я спокоен! И уже пил с утра!

— Значит нужно увеличить дозу. Если будешь паниковать ещё ты — паника передастся слугам, и тогда они точно что-то заподозрят — следят за всем домом!

— И сколько мы сможем это скрывать? Господин уже второй день без сознания!

— Всего второй. И мы отправили «красный», Наставник уже должен получить сообщение.

— Ну получит он и что? Учитель может быть где угодно! Пока он доберется до столицы! А если он опять в пустыне? А если…

— Да заткнешься ты или нет. Если не будет Учителя, будем решать сами. Найдем третьего для фокуса и будем пытаться…

— Пытаться? Пытаться? Что мы будем пытаться? Ты сам видел, когда мы сунулись позавчера, у господина в голове рисовая каша вместо воспоминаний! Грань и демоны! Да ты сам останешься без мозгов, прежде, чем сможешь хоть подковырнуть его «Щит», и так же ляжешь, как, как… кусок сладкого картофеля на кровати!

— Значит, такова судьба. — Философски ответил второй голос, который звучал определенно очень знакомо. — Если Великому будет угодно сделать меня овощем — я им стану. А сейчас заткнись, и не мешай, мне нужно проверить диаграммы… И принеси ту книгу из библиотеки…

— Толстую?

— Синюю. Я не целитель ни разу, и чтобы расшифровать эти плетения нужно понимать, что значат эти шекковы узлы…

— А я говорил, я говорил — давай пригласим Целителя, давай пригласим Целителя… Не доверяешь нашему, как господин, можно обвесить его клятвами с ног до головы, а потом — сделает свое дело и заупокойную в Храме — какие проблемы? Я сам лично отправлю его за Грань, только пусть поставит господина на ноги!

— Иногда я думаю, брат ли ты мне, — вздохнул второй голос. — Пригласи Целителя и через двадцать мгновений здесь будет половина Гильдии — и через тридцать весь город будет знать, что господин Фу сошел с ума, съехал с плетений и не приходит в сознание… Тебе сказать, что начнется потом? Сколькие отпразднуют эту новость лучше, чем Канун зимы? Сколькие ждут, чтобы ударить в спину… Один «сплетник» чего стоит, сколько раз уже пытались прибрать к рукам детище господина…

— Ка-а-а-ай, — тоскливо проскулил первый голос. — Может все-таки пошлем за госпожой в Восточный предел?

— Нет.

— Она смогла бы помочь господину…

— Нет. И одна не сможет даже она… только Учитель.

— Но…

— Господин убьет тебя, если ты вызовешь госпожу. Нас. Всех. Он сам говорил, что если подол юбки госпожи ещё раз коснется порога его дома…

— Пусть убьет! — возмутился первый голос. — Для этого ему надо сначала очнуться! Включить голову и вспомнить! Пусть убивает! Я готов на все, только бы господин вернулся и пришел в себя…

— Неси синюю книгу, — устало повторил второй голос. — Она на столе у окна. Быстро, Кей.

Дверь затворилась тихо, но Косты слышал — и шаги, приглушенные чем-то — ковер? И скрип петель, и едва слышный щелчок.