Павел и Авель

– Я подумаю… – его величество, устроясь после танца на хрупком кресле поудобнее, вознамерился испить третью чашку кофе, собственноручно налитую из кофейника дрожащими руками. – Терпеть не могу эти балы и карнавалы, у венецианцев это лишь поощряет невежество и распущенность, подрывая благополучие республики… – заявил он лукаво.

– Да, я подумаю.

– Тут и думать нечего! – Лиза обмахнулась веером, грудь ее вздымалась, вероятно от жары и волнения, а может быть и от недавней близости с коронованной особой, пусть и в изгнании.

– А вы знаете, мадемуазель, я пожалуй соглашусь, если тамошние женщины похожи на вас! Ведь в вас легко влюбиться… – король усмехнулся. – Любовь играет немаловажную роль в политических играх, вот например некий швед так втюрился в супругу моего непутевого братца, Марию-Антуанетту, что и устроил все это бегство в карете!

– Боже, как это любопытно и увлекательно! Неудивительно, что королевские особы вызывают любовь у простых смертных… – при этих словах Лесистратова закатила глаза куда-то кверху, а возвращая их в исходную позицию, заметила в зале какое-то новое движение.

– Ну это столь естественно! – тучный король захохотал.

– Но мне пора бежать, ваше величество, меня ждут, а с вами несомненно еще свяжутся! – тут Лиза присела в реверансе и оставила Луи наедине с его грустными мыслями и кофе.

В это время в зале появился седой сухопарый господин, на которого все невольно обращали внимание. Он был одет во все черное, с переливчатым шитьем, и носил черную же как вороново крыло маску, толпа раздвигалась когда он проходил мимо, от него, казалось, веяло холодом могилы и все поникало при его приближении как последняя трава осени пред дыханием суровой зимы.

Присутствующие перешептывались, уж не сам ли это постаревший Джакомо Казанова, знаменитый венецианец, сердцеед и масон, который был не только авантюристом, но также увлекался магией и каббалистикой, кстати именно благодаря ему гамма венецианских карнавальных костюмов значительно расширилась. Некоторые же масоны, подобно Гольдони, видели в масонстве лишь лишнюю возможность устроить веселую вечеринку.

Тут красный арлекин, выскочив опять из ниоткуда, подошел вместе с седым сеньором прямиком к Лизе. Сердце Лесистратовой забилось еще чаще, хотя это было вряд ли возможно.

– Позвольте вам представить – мессир хозяин! – арлекин Клаус склонился в поклоне.

– Оставьте нас, – произнес мессир повелительно, с непонятным акцентом, и шута тут же и след простыл.

– Сударыня, я давно хотел взглянуть на вас поближе! – так начал свою речь странный господин, причем Лесистратова была вынуждена признать, что он не лишен некоторого шарма и обаяния. – Вы еще прекраснее чем я думал… а прекрасная женщина должна быть разумной, не так ли?

– Ах, мессир, прекрасные женщины редко бывают разумными! – Лесистратова попыталась выиграть время, дабы собраться с мыслями.

– Не скажите – женщины гораздо практичнее чем иногда может показаться, и вам ли этого не знать! – возразил черный господин. – Вы пытаетесь устроить и торговые дела, и любовные, и послужить своему государю – все вместе! Это похвально, но не лучше ли служить кому-то одному?

– Кому же? – Лиза сделала вид, что совершенно не догадывается о чем идет речь.

– Мне! Только не притворяйтесь, что вы еще не поняли, кто я таков. Вам очень повезло, что в нашу последнюю встречу в Париже вы выбрались из Лувра живой и здоровой… не всем присутствующим так пофартило, мадемуазель!

– О мой бог! Мне кажется, сударь, что вы сам дьявол! – заявила Лизавета, понемногу приходя в себя.

– Ну что вы, я вовсе не легендарный персонаж, я вполне реален. Хотя мое могущество, как вы могли уже заметить, несомненно велико и я предлагаю вам службу. Вы будете богаты, счастливы и довольны. Ваш ответ?

– Ах, господин барон, мне ужасно хочется согласиться… Но что же будет, если я все же откажу? – попробовала прибегнуть к кокетству наша героиня, что, впрочем, не возымело должного действия.

– Лучше не думать об этом! Мой гнев страшен, – произнес Черный барон, а это был разумеется он, мрачно. – И не рассчитывайте на ваших спутников, они все равно не смогут вам помочь.

Лесистратова поискала глазами в кружащейся танцующей толпе графа Г. и Морозявкина, но и впрямь они были далеко, танцуя с какими-то красотками и не думая более ни о чем. Вольдемар рассказывал жгучей черноокой сеньорите о своей охоте на медведей в России, и о том как однажды он голыми рукам и ножиком для чинки перьев уложил троих матерых зверюг, а граф повествовал о двух своих роскошных дворцах в Москве и Петербурге и о сказочном имении, в котором он имел честь и наслаждение жить райской жизнью. Итальянские дамы, несмотря на паршивое владение своих кавалеров языком Бокаччо, слушали, внимая каждому слову.