Парнасский пересмешник. Новеллы из истории мировой культуры

Сложная конструкция требовала большого внимания – например, охранения от снега и льда зимой. К часам был приставлен дневальный, который передавал солнечное время королю. Увы, построенные в 1669 году, они просуществовали до 1675 года, пережив удары стихии, но не встречу с пьяным поэтом Джоном Уилмотом, вторым графом Рочестером. Вероятно, пристав действительно только передавал показания часов, а не стерег их сохранность.

Второй граф Рочестер был близким другом Карла II и любителем побалагурить. Если Уилмот делал что-то меркзое и незаконное, за что бы любой другой человек отправился в тюрьму или изгнание, Карл просто дружески хлопал графа по плечу и говорил: «каков шутник». Джон Уилмот избивал аристократов, похищал знатных дам, прилюдно оголялся, въезжал на лошади на пирушки, неизменно оправдывая дикое поведение тем, что вино его вынудило.

В июне 1675 года, возвращаясь с попойки с лордами Шеппардом и Сэквиллом, знатный алкоголик наткнулся на любимые часы своего монарха и без промедления разрушил их, буквально превратив в гору стекла и железа. На этот раз избалованному придворному пришлось спешно покинуть Уайтхолл, пока король не узнал о трагичной судьбе своего детища.

Часы так и не восстановили, они остались лишь на рисунках и в воспоминаниях современников. А великолепный дворец сгорел при Вильгельме III из Оранского дома и тоже не был отстроен заново, о нем сегодня напоминают лишь пара небольших флигелей и правительственная улица Уайтхолл. О часах же можно прочесть, например, в книге о похождениях разбитного придворного «Passion For Living: John Wilmot».

Кукла

Я думал, что советские пупсики жуткие, но потом увидел эти римские костяные куклы с подвижными конечностями III–IV веков н. э. Поговорим о психике детей Древнего Рима?

Эту игрушку в 1889 году нашли в саркофаге семнадцатилетней римлянки, умершей во II веке н. э. У отлично сохранившейся деревянной куклы подвижные конечности и золотое кольцо на указательном пальце левой руки.

Кукла – весьма древний магический предмет. По сути, кукла – это маленький домашний божок. Такого рода кукол мы встречаем в известном библейском мифе о бегстве Иакова вместе с гаремом от его тестя Лавана. Младшая жена Иакова Рахиль взяла вместе с собой домашних божков своей семьи – террафимов.

Образы кукол неоднократно встречаются в фольклоре, в частности, например, в русской сказке «Крошечка-Хаврошечка». Первоначально в роли советчицы и опекунши сиротки выступала кукла, оставленная девочке покойной матерью, а в роли волшебного животного выступала свинья, отсюда Хаврошечка – от Хавронья. Образ волшебной, магический, таинственной куклы неоднократно использовался и в литературных сказках, например, в сказке Гофмана «Песочный человек», по мотивам которой написан балет Делиба «Коппелия». Превращение человека в куклу мы находим и в сказке Гофмана «Щелкунчик, или Мышиный Король».

Деревянные и костяные куклы, найденные в древнегреческих и древнеримских женских и детских захоронениях, зачастую являлись не игрушками, а именно деревянными и костяными божками.

Маренго

На знаменитом портрете кисти Жака Луи Давида – Наполеон верхом на коне Маренго на перевале Сен-Бернар. Маренго участвовал в Аустерлицкой, Йенской и Ваграмской битвах. Наполеон бежал с Ватерлоо, оставив раненого в ногу Маренго; его захватили и отвезли как трофей в Англию. Конь пережил хозяина на десять лет.

Молитва о дожде

Эта черепаха из еврейского кодекса «Мазор» начала XIV века может соответствовать, как ни странно, астрономическому скорпиону, Akrav, и относится к молитве о дожде.

Черепаха, нарисованная Дарвином

Московские сезоны

Московские зимние сезоны 1814–15 годов были ярче и насыщеннее довоенных сезонов 1810–11 годов. Оно и понятно, люди очень устали от тягот войны, от разрухи, всеобщего уныния и нескончаемого траура – и когда пришло время, вернулись к жизни с новыми, еще большими силами.

Софья Александровна Волкова (в девичестве Римская-Корсакова) описывает одну неделю из своей жизни 4 января 1815 года:

суббота – танцы до пяти утра у Оболенских,

понедельник – танцы до трех у Голицына,

четверг – костюмированный бал у Рябининой,

суббота – вечер у Оболенских,

воскресенье – завтрак у графа Толстого, сразу после него – танцы,

воскресный вечер – танцы у Голицына.

«Все эти балы так оживленны, что приходится вертеться до изнеможения. Потом полдня лежишь в кровати от усталости». Неудивительно, что от полноты Волковой к февралю в таком режиме не осталось и следа – о ее похудении говорили даже, что оно болезненное. Заболела от бесконечного веселья и княгиня Шаховская, а маленькая графиня Бобринская и вовсе была доведена до предсмертного состояния простудой, схваченной ей на балу. «В нынешнем году многие поплатились за танцы», – писала Волкова Ланской.

Вывод простой: в светской жизни лично мне срочно надо очень многое наверстывать. Чуток похудеть от танцев и в правду было бы неплохо, а вот запускать себя, как Шаховская и Бобринская, конечно, ни к чему.