Парнасский пересмешник. Новеллы из истории мировой культуры

Термин «веганство» появился в 1944 году, чтобы разделить вегетарианцев, которые едят и не едят молочные продукты и яйца. К чему я это? К тому, что в прессе на иврите сразу стали появляться забавные разъяснения, что это такое, которые и сегодня кажутся актуальными. Один из проспектов 1944 года проиллюстрировал явление на примере разговора двух подружек о синтетической корове, которая дает пригодное для употребления молоко. «Нам сообщили о разработке синтетического мяса из грибов и баклажанов. Что за животное такое? Это синтетическая корова!» На вымени надпись – порошковое молоко. Передаю привет всем органическим коровам!

Внутренний расизм

Контрибьютор американского Форбса, историк и преподаватель Университета Айовы Сара Бонд написала о черном классике XVIII века Фрэнсисе Вильямсе. По ее словам, этот ученый выходец с Ямайки был известен знанием математики и мастерством стихосложения на латыни.

Вильямс действительно выдающийся человек своего времени, по крайней мере с очень интересной судьбой. Его портрет сохранился в музее Виктории и Альберта.

Губернатор вест-индских островов Сент-Люсия и Сент-Винсент второй герцог Монтегю решил провести социальный эксперимент, выучив простого ямайского юношу в гимназии и университете, чтобы сравнить, будет ли его уровень знаний соответствовать уровню белого человека с таким же образованием. Таким образом Уильямс и попал в Кембридж, где изучал математику и латынь. Однако нет сведений о том, что в итоге он получил степень.

Когда Фрэнсис Вильямс вернулся на родину, он проявлял по отношению к своим соплеменникам внутренний расизм и даже большую нетерпимость, чем белые. С этим он органично вписался в колониальную администрацию и даже сумел построить карьеру. Что до поэтического таланта и оснований быть причисленным к черным классикам, то в наши дни хорошо известно одно его стихотворение.

Портрет Фрэнсиса Уильямся, 1745

Во времена рабовладения в Старом Свете были и свободные темнокожие, и весьма успешные, и даже те, кто владели своими рабами и колотили их. Один из них – тот самый прадед Александра Сергеевича Пушкина, то ли из Камеруна, то ли, что вероятнее, из Абиссинии, то есть Эфиопии, российский генерал, крупный помещик и крестник Петра Великого Абрам Петрович Ганнибал. У него кстати был брат, о котором обычно забывают, как забыл о нем прославленный потом Абрама-Ибрагима в своем неоконченном историческом романе. Брата звали Алексей, жизнь его была менее прославленной, но тоже текла своим чередом: он был женат, имел детей, и стоит поверить, не был забыт в этой далекой холодной стране своим родным братом Абрамом. Сведений об Алексее сохранилось мало, пожалуй что до XX века о нем вообще никто не помнил, пока подробности не открылись в архивах XVIII века. Знал о брате арапа и пушкинист Лев Фейнберг, о чем также оставил записи в своем архиве. Более того, вполне вероятно, что большое потомство Алексея Ганнибала оставалось в Ярославской губернии и достигло там определенного процветания, разве что утеряло внешние черты своего родоначальника.

Волчий договор

У Франциска Ассизского есть рассказ о том, как он заключил договор со свирепым волком. Франциск был недоволен тем, что волк не только нападает на животных, но и покушается на людей, которые несут на себе Божий образ. И тогда он предложил договор: в обмен на неприкосновенность жители соседнего городка обещали волку снабжение едой и покой. Договор действовал, пока волк не умер своей смертью.