Читаем Парнасский пересмешник. Новеллы из истории мировой культуры полностью

Фольклорист и литературовед Софья Агранович обратила внимание на русскую фамилию Гниломедов. Ее этимология, по-видимому, не имеет ничего общего с медом, который, в сущности, не гниет. По мнению Софьи Залмановны, происхождение фамилии может быть связано с мифом о Ганимеде. Когда еще у многих людей простого происхождения не было фамилий, и кто-то из них поступал на учебу в священники, по окончании курса экзаменационная комиссия вместе с дипломом «назначала» человеку и фамилию. Кому-то фамилия давалась по месту происхождения, кому-то – по роду деятельности отца или по названию церкви, где служил отец, кому-то просто по какому-то созвучному выражению. Вероятно, некий выпускник напомнил комиссии виночерпия богов и стал Ганимедовым, но по простоте народной эта фамилия быстро превратилась в Гниломедова.

У статуй часто бывают зубы – из кости или камня, но у трехсотлетнего Иисуса из мексиканского Сан Бартоло Куаутлальпана при реставрации нашли человеческие зубы с корнями! Своеобразное пожертвование

Любовь Виктории к зубам

У королевы Виктории была странная любовь к зубам. Началась ли все с того, что она заказала золотую брошь с молочным зубом своей старшей дочери принцессы Вики, или раньше, но вылилось увлечение во внушительную коллекцию украшений с зубами. Среди наиболее известных ювелирных украшений Виктории с зубами – брошь с чертополохом и набор из колье и сережек из зубов убитых принцем Альбертом оленей. Причем на каждом оленьем зубе есть гравировка, когда было убито животное. Хотя королева Виктория и носила зубное золото только в кругу близких, семейная традиция все же переросла в придворную моду и очень скоро стала органичной частью всего викторианского наследия. От той эпохи нам осталось множество вариаций памятных украшений – и с зубами, и с волосами. Сама Виктория тоже увлекалась поделками из волос, известно, что она дарила близким браслеты, сделанные собственноручно из своих же локонов. Волосы вплетали в ожерелья, манжеты, вставляли в медальоны и брелоки. Выглядит это, может, и странновато, зато какая коллекция биологического материала для ДНК-исследований!

Брошь с молочным зубиком старшей дочери королевы Виктории принцессы Викки

Преподнесенное королеве Виктории колье из зубов убитых принцем Альбертом оленей

Извращенный опыт

Медицинский словарь Дорланда 1901 года определяет гетеросексуальность как «ненормальный или извращенный аппетит» к противоположному полу (по умолчанию), но также и к собственному полу.

То есть в начале XX века, согласно Дорланду, гетеросексуальными назвали бы отношения с «извращенными» сексуальными аппетитами, включая однополое влечение.

«Гетеро» означает «разный», и в широком смысле термин может подразумевать сексуальные предпочтения, которые каким-то образом отличаются от принятой нормы. В том числе чрезмерно страстные или интенсивные.

Искусственный аборт

Первое известное упоминание искусственного аборта содержится в так называемом папирусе Эберса, который относится к XVI–XVII векам до нашей эры.

Описания различных методов прерывания беременности куртизанками содержатся в сочинениях Гиппократа.

Катастрофа Лондондерри

Роберт Стюарт, виконт Каслри и с 1821 года маркиз Лондондерри, был министром иностранных дел Великобритании (с 1812 года). В 1822 году он должен был представлять страну на Веронском конгрессе, если бы не досадное происшествие. Кто-то из недоброжелателей министра узнал о его посещении борделя в компании переодетого проституткой мужчины. Чтобы спастись от позора и тяжких обвинений в содомии, Лондондерри покончил с жизнью, перерезав себе горло. Император Александр I в письме сестре Марии Павловне весьма дипломатично назвал это происшествие «катастрофой Лондондерри». Что ж, весьма подходящее определение.

Реликварий святого Юста де Бове в одном из храмов Антверпена

Кефалофоры

Обезглавленные, держащие свои головы как орудие страстей, называются кефалофорами. Этот редкий реликварий в форме человека с собственной головой в руках посвящен святому Юсту де Бове, казненному в 13 лет.

Когти дьявола

Раковины двустворчатого моллюска грифея называют когтями дьявола, причем имеют в виду ногти на ногах. В древности эти створки были распространенным амулетом и использовались как лекарство для суставов.

Раковина символизировала девичью честь, также как и устрица, заключенная в раковину. Поэтому стихотворение из «Алисы в зазеркалье» Льюиса Кэролла об устрице, которая вышла погулять с моржом и плотником, не такое уж невинное. То, что морж и плотник их съели, символизирует совсем не обед с устрицами.

Крылья Амура

Пьер Миньяр из коллекции супругов Элены и Ги Моте де Нарбон показан на выставке их собрания в Художественном музее Орлеана.

Голый мужик удерживает у себя на коленях обнаженного ребенка. Как думаете, о чем на самом деле эта мизансцена, напоминающая подготовку к надругательству над младенцем?

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология