Читаем Парнасский пересмешник. Новеллы из истории мировой культуры полностью

Жаль, что ничего подобного мы не видели на ежегодном бале Мэт Гала Института костюма Метрополитен-музея в Нью-Йорке, на котором появлялась певица Рианна в огромной желтой накидке китайского дизайнера Гуо Пей, которой тоже не помешало бы поучиться у древних нанайцев. Такие хорошие вещи давно никто не делает.

В экспозиции Кунсткамеры прекрасная подборка одежды из кожи и меха морских млекопитающих и северных животных.

Кожаная маска

Маска шотландского проповедника XVII века Александра Педена сделана из человеческих волос, животной кожи и даже с человеческими зубами! Сегодня бы странствующего пророка назвали оппозиционером – он резко выступал против короны и всех решений Карла II, за что был объявлен государственным преступником, разыскивался, а после поимки был отправлен в колонии, но спрыгнул с корабля и продолжил странствовать по горам, жить в пещерах и лесах и призывать к свержению короля и церковных догматов.

Маска шотландского проповедника Александра Педена. XVII в

Что особенно удивительно, Александр Педен носил эту маску не как некий манифест, а, как пишут историки, для маскировки. Понимаете, чтобы скрыться от королевских ищеек, человек надевал пугающую маску с торчащими зубами и клочьями, возможно, собственных волос на подбородке! А теперь попробуйте представить в этой маске кого-нибудь из современных оппозиционеров!

Пугающая маска шотландского пророка сотни лет тайно хранилась в семье Педена как ценнейшая реликвия их знаменитого предка, и была представлена публике только в 1840 году. В настоящее время она выставляется в Национальном музее Шотландии.

Колыбель

Сделанная из черепашьего панциря люлька под знаменами Наварры и Бурбонов – колыбель наследника Наварры, который впоследствии стал первым королем Франции из династии Бурбонов под именем Генриха IV.

Колыбель Генриха IV

Колыбель Генриха IV стоит на синем королевском штандарте Бурбонов. Это походная кроватка наследника, которого дед, король Наварры Генрих д'Альбре, брал с собой на охоту и дальние конные выезды.

Колыбель и стульчик Якова VI

А это колыбель и стульчик для кормления будущего короля Шотландии и Англии Якова VI, единственного сына Марии Стюарт. Яков и Генрих IV были современниками. Почувствуйте разницу.

Кольчуга

Этот элемент доспехов, похожий на снаряжение чатланина из фантастической драмы Георгия Данелии «Кин-дза-дза!», носили в годы Первой Мировой. И это только часть полного обмундирования танкиста, включающего и полноценную кольчугу. Почему именно танкисты? Если бы не такие доспехи, во время пулеметного обстрела весь экипаж танка превратился бы в фарш, потому что броня первых танков внутри откалывалась и наносила осколочные ранения.

В начале XX века, как ни странно, кольчуги тоже были в ходу. Они относятся к безуспешным попыткам одеть солдат во что-то вроде кирасы. При пулевом ранении кираса впивалась в тело и только усугубляла рану, а пластинчатые доспехи снимались легко.

Рогатый шлем

Рогатый шлем Генриха VIII из доспехов, подаренных английскому королю императором Священной Римской империи Максимилианом I, заставляет задуматься и об отношениях, и о пристрастиях обоих монархов.

Рогатый шлем Генриха VIII

Шлем получил прозвище Рогатый Макс.

Сами доспехи были уникальны с технологической точки зрения и стали объектом внимательного изучения английских оружейников. Произведенные знаменитым мастером Конрадом Сеусенхофером в Инсбруке между 1511–1514 годами доспехи несколько отличались от современного вида: шлем был украшен золотыми и серебряными пластинами и покрыт слоем бархата. Предполагается, что форма предназначалась для парадных выездов и торжественных явлений народу.

Говоришь «цвайхандер», и все понимают о чем речь. Выкован в начале XVI в. Говорят, что мог разрубить человека пополам. Думаю, скорее раздавить

Однако во многом история доспехов до сих пор спорная. Некоторых исследователей сбивают с толку очки: кто-то считает, что этот вошедший в то время в моду элемент здесь присутствует в качестве признака роскоши, другие говорят об их «устрашающем» назначении. Подтверждений, что у Генриха было плохое зрение и очки ему были показаны, я не нашел, такая информация есть лишь о его сыне Эдуарде VI.

Другим спорным пунктом являются рога – многие историки полагают, что Генрих не надел бы шлем в таком виде, фактически назвав себя рогоносцем, даже в шутку. Есть версия о том, что рога припаяли позднее. И довольно занятная версия, усиливаемая наличием золотых очков и много лет считавшаяся основной: что шлем в действительности носил шут Генриха Уилл Сомерс.

Кресло Мольера
Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология