Парадигма

— Все рабы в городе-сателлите прокляты, — ответил наконец Жакерас. — Их души уничтожены, обесмыслились под натиском парадигмального хаоса. А хаос мыслей ворвался в наш мир, овеществился. Отсюда вытекают внешние изменения с илотами: их глаза почернели, а лица преобразились. Они больше не люди, великий тгон, — нечто иное, неподвластное нашему разумению.

— Я не понимаю.

— Это нормально. Всем нам нужно время, чтобы осознать новое. Прости мою патетику, тгон, но грядут перемены. Наступает Откровение. Я чувствую. Вода в наших флягах превращается в кровь, люди становятся одержимыми, кошмары поглощают все прочие сны. Даже ты ощущаешь его приближение.

Релин ухмыльнулся.

— Ты, Жакерас, все-таки бродячий проповедник, — сказал. — Тот, кто на площадях обещает конец света, живописует картины разрушений, предрекает матерям гибель их детей… Я в подобное не верю.

— Ты отрицаешь очевидное! — нахмурился Жакерас. — Не заставляй сомневаться в тебе!

— Иначе что?

— Ты бессмертен! — проигнорировал он его вопрос. — И на собственной шкуре убедился в этом! Сколько раз ты уже погибал — от жажды, от голода, от стали? Молчишь? Что ж, ладно. Просто держи эту мысль в голове. Я не какой-то уличный проповедник, готовый за обол брызгать слюной и обещать гнев богов! Подобное сравнение оскорбляет меня и братьев!

— Тогда объясни, почему меня сделали бессмертным? Без экивоков и нагромождений непонятных слов.

Жакерас тяжело вздохнул:

— Миру угрожает опасность вот уже несколько тысячелетий. Самодовольные глупые, жадные цари, магические школы и их безумные предводители, новые учения, культы — все это вызывает необратимые, практически неконтролируемые реакции, которые так или иначе ведут к вымиранию человечества. Тгон, поверишь ли ты мне, если скажу, что идеи материальны и несут сильный заряд, способный рушить горы, превращать города в прах, создавать немыслимых чудовищ? Лишь единицы понимают структуру нашего мира, по каким законам он живет… Например, если тысяча людей поверит в пятиглазого монстра, то он появится в действительности.

Релин кивнул. Сознание напрочь отказалось принять правду седобородого — уж слишком подобное выглядит сказочным.

— Мир десятки раз был на краю гибели, — продолжил Жакерас. — И если бы не один человек, его отвага, самопожертвование и сила воли, то мы бы сейчас с тобой не разговаривали. Для меня и братьев — он и бог, и отец, и смысл жизни. Таким он станет и для тебя — но позже. Придет время, и вы встретитесь. Пока поверь на слово: он отличается от всех людей, с которыми ты когда-либо общался. Он словно состоит из противоречий — одновременно простой, как плотник, искренний, добрый, щедрый, величественный… — Жакерас спохватился, хохотнул. — Что-то я увлекся, тгон!

— Как зовут этого человека, состоящего из одних добродетелей? — не без иронии спросил Релин.

Костерок треснул, в воздух взмыло несколько искорок.

Один из бородачей — боги, как же они похожи друг на друга! — достал из сумки засушенный брикет верблюжьего дерьма и подбросил в пламя. Стало заметно теплее.

— Свое настоящее имя даже он забыл, — сказал Жакерас. — Наш учитель живет на свете больше четырех тысячелетий, можешь себе подобное представить? Он воочию видел, как строилась Великая стена в Геткормее, как превратился в прах древний город Мототха, как тахангир выкосил половину миру, как родились Черные сердца. Зовем мы своего наставника Вором…

Релин медленно выдохнул.

— Отличное прозвище вы подобрали, ничего не скажешь! — заметил он.

Жакерас откинул голову и заливисто расхохотался, сотрясаясь всем телом. Псевдокупцы растянули губы в хитрых улыбках, будто только что услышали самую великую глупость в мире.

— Тгон, ты меня неправильно понял! Мы употребляем слово «вор» в старом, тогерском значении. «Товензис» — то есть «свободный от оков и творящий смыслы». Наш наставник — воплощение независимости. А потому ему подвластно всё, для него не существует преград. Его не способны остановить ни время, ни смерть, ни боги, ни цари, ни люди. Пожелай он мог бы захватить весь мир! Но для него существует только одна цель — остановить надвигающееся Откровение, погибель мира.

— А духи нашептывают ему человеческие тайны и рассказывают о конце всего сущего? — уколол Релин.

Отрицательно помотав головой, Жакерас ответил:

— Ты увидишь его — и поймешь. Твой скепсис понятен. Вору достаточно коснуться любого, чтобы узреть его будущее. Таким образом он видит картину всего мира. Предположим, через пять лет ты окажешься на поле битвы, окруженный врагами пострашнее людей — ходячими мертвецами, упырями или призраками. Небо будет в огне, а земля под ногами станет исторгать из себя кости и кровь. Тогда будет понятно — скоро наступит Откровение. Ведь мы все связаны, тгон. Никого не обойдет жестокая участь. По таким вот обрывкам чужих жизней наш наставник ищет пути спасения — лишает магические школы колдовства, убивает царей, способных уничтожить человечество, находит забытые артефакты. И пока Откровение отодвигается. Однако все равно маячит перед глазами.

— А он не боится стать, собственно, самой причиной конца мира?