Парадигма

И теперь вот приходится торчать в смердящей потом и винными парами толпе вояк.

Раздался протяжный долгий гул рога, сменившийся размеренным боем огромных барабанов.

Солдаты затихли в предвкушении.

Маги, чью кожу не пятнают татуировки, единой процессией направились в центр площадки, затем выстроились в шеренгу. Каждый друг от друга на расстоянии пяти-шести шагов, головы склонены, руки раскинуты.

Среди эвпатридов появился царь, встал наравне с остальными. Никто не поклонился ему, лишь незаметно уступили дорогу к первым рядам, где открывается наилучший вид. Величественный, высокий, с аурой силы, он молча посмотрел на колдунов. За его спиной блеснула рукоять огромного двуручного меча в богато украшенных костяных ножнах.

Хен нервно потер подол рубахи, бросил взор на Вырви Глаза, на поле — и так несколько раз.

Бой барабанов прекратился. Наступила абсолютная тишина, нарушаемая редкими вздохами, хмыканьем и звяканьем пластин доспехов.

В воздухе, между тем, появился новый, трудноуловимый запах — одновременно приятный и отталкивающий, нежный и грубый, щиплющий ноздри и ласкающий горло.

Татуированные колдуны заголосили сильнее. Эхо их речитативов прокатилось по толпе, отдаваясь в ушах слабым покалыванием. Оно с каждым ударом сердца начало усиливаться, поглощать, стирать все мысли. Сдавило виски и грудь.

А затем над головами всех магов вспыхнули первые фиолетовые огоньки. Слабо пульсируя в такт, точно миниатюрные сердца, они на глазах разрастаются, бросают языки волшебного пламени и закручиваются в завораживающих водоворотах. Обдают лицо жаром. Нашептывают давным-давно позабытые тайны. Теснят из душ мрачные мысли.

Из ртов и ноздрей стоящих магов вырвались крючковатые лучи ослепительного белого сияния, в которых на несколько мгновений потонул весь мир.

Стоило свету чуть поутихнуть, как глазам предстала завораживающая картина: нетатуированные колдуны, раскинув руки, один за другим взмыли в воздух. Их алые плащи затрепетали; фиолетовые огоньки закружились вокруг них, приобрели едва подрагивающую форму иероглифов; ореолы наполнились колющим блеском.

Все выше и выше — к небесам.

Хен с трудом оторвал от Золотых Посохов взгляд, посмотрел на гиганта.

Тот сделал условный знак — провел ладонью по волосам.

Пора.

Теперь аккуратно шагнем влево, пойдем вдоль повозок — это место выбрали неслучайно, уйти легче простого, — никто не толкается и не обращает внимания, лица устремлены вверх, всё увлечены представлением. Юркнем под морду лениво жующего сено быка, обойдем толпу. Вот уже и большие шатры колдунов, вправо, влево, солдаты позади…

Хен, как и было заранее оговорено, встал напротив вколоченного высокого шеста с бесчисленными засечками от ножей, повертел головой — нет ли любопытных глаз — и принялся ждать.

Через несколько мгновений появились Вор и Рыжий.

— Чисто, Болтун? — спросил второй.

— Ага.

— Уверен?

— Иди сам проверь, если не веришь.

— Ладно-ладно, расслабься.

— Взяли?

Хитро улыбнувшись, Вор шагнул к нему, едва распахнул плащ, во внутреннем кармане полыхнул золотом чудной жезл, увенчанный фигуркой миниатюрного человека. На тонкой ручке, по форме больше напоминающей ветку, выведены черные иероглифы.

— Вы совсем с ума спятили? — спросил Хен, едва сдержавшись от вскрика. — Мы же говорили про статуэтку, как в прошлый раз! А вы чего стащили? Нам головы поотрывают!

— Так получилось, — коротко ответил Рыжий.

— Ты серьезно? А если по нему нас выследят?

— Нет, — сказал Вор. — Мы в полной безо…

Договорить он не успел: слева что-то мелькнуло и ослепило.

В плечо будто саданули молотом, Хена отшвырнуло, завертело по земле.

Он шваркнулся затылком, ободрал руки и ноги, распластался на песке.

Потребовалось несколько мгновений прийти в себя.

Перед глазами всё расплывается мутными кляксами, каждая кость отдается слабой пульсирующей болью, позвоночник горит жарким огнем, в висках стреляет.

Кто-то склонился над ним, схватил за плечи и с силой поднял.

— Пошли-пошли! — донесся будто издалека голос Вора. — Нет времени!

Он потащил его в сторону палаток ветеранов. Отряхиваясь и сплевывая пыль, Рыжий присоединился к ним.

Где-то за спиной галдит, бушует толпа, разрывают воздух колдовские заклятия.

Всё еще с тяжелой головой Хен обернулся, пытаясь понять, что же произошло. На земле, возле шеста, где они стояли, чернеет большая подпалина, тканевые стены шатров магов пылают и чадят, языки огня с остервенением сжирают всё, до чего могут дотянуться.

Но людей рядом нет.

— Это один из иероглифов, — сказал Вор, продолжая тащить его за подол рубахи. — Видимо, жезл притянул. Я немного не рассчитал.

— Так выкинь его! — бросил Хен.

— Нельзя. Во-первых, тогда мы останемся ни с чем. Зря планировали? Во-вторых, на этой штучке мои следы, по которым нас легко будет выследить. Не думаю, будто вам жить надоело. Наказание за такую кражу не будет приятным, уж поверьте. В-третьих, если поторопимся, то успеем затеряться в лагере. Не волнуйтесь — маги еще не поняли.

— Ты же обещал, что всё пройдет без сложностей! — зло воскликнул Рыжий, потирая ушибленное плечо.

— Меньше слов, друзья.