Паноптикум

— Так. — Отзвук одобрения в ровном негромком голосе. — Они все чувствуют. В том числе и то, что ты морально бы приготовилась прессовать только сильного, потратив мало усилий на того, кто слабее.

— Нахуй усложнять, Асаев? — Я перевела взгляд на Эмина, очень жалея, что у меня нет под рукой ножа. Хотя вряд ли бы помогло. — Если подчиняется вожак…

— Подчиняться должны все. — Он обрубил. Не перебил, ни на грамм не изменил интонацию, тональность, но обрубил.

Его четвертый жизненный урок.

Я на мгновение прикрыла глаза. Нет выбора. Бартер. Не имею права. И посмотрела в почти черные глаза пса. Который две секунды спустя начал медленно укладываться у моих ног. Еще две секунды и голова уложена на темную плитку пола, но все так же глядя в мои глаза. Да и плевать, основное — ты лег. У тебя тоже нет выбора, псина.

* * *

Я отправила Линке смс с вопросом все ли нормально. Тишина давила. Я уже сходила в душ, и натянув шорты и футболку слонялась по квартире, с зажатым в руках телефоном. Асаев сначала сидел с бокалом виски за ноутбуком в кухне. Потом на час ушел вместе с псами на прогулку, а вернувшись пошел в душ велев мне отрабатывать с ними команды. Дверь в ванну не закрыл.

Я не знаю, как я вообще это выдерживала. Ротваки по кругу выполняли одно и то же. Сидеть-лежать-на-место-ко-мне. Телефон молчал.

Эмин снова за столом. Я на стуле рядом. В душе смута, болото какое-то. Взгляд поминутно на молчащий телефон.

В мыслях кровь. Гавриловых. Постоянно мысли о мразях. Окровавленные бинты Степаныча. Отпила из его бокала, не помогло нихера. Напряжение в теле. Снова слонялась по квартире и сестра все-таки позвонила.

Едва не выронила телефон, принимая вызов, и падая на угловой кожаный диван в гостиной.

Степаныч стабильно. В себя не приходил. Им занимаются. Медицинские термины, считываемые Линкой явно по бумаге, в которых мы обе мало чего понимали, кроме того, что ничего хорошего там нет и итог, что прогноз пока сомнительный. Сглотнув и исподлобья глядя в плазму, стараясь подавить дрожь, негромко спросила как она.

— Тут при больнице что-то вроде отеля. — Дрогнувшим голосом ответила Линка, спустя паузу. — Вот на такие случаи, когда родственники проживают. Тут прилично очень, Ян. Очень прилично.

— Сейчас тебе на счет деньги переведу… — прикрыла глаза, судорожно вспоминая где кошелек.

— Я не к тому, — очень усталым голосом негромко перебила Линка. — Соображаю туго… сейчас. — Она на мгновение прервалась, а я услышала скрип своих зубов, чуть покачнувший мрак, окутавший душу и разум. — Я имею ввиду, что здесь все на уровне. Сама больница, врачи… и отель этот. И все оплачено, Яна. Полностью. Я начала разговаривать с врачами, что лекарства и операции… с персоналом этого отеля… они сказали, что от меня и Степаныча ничего не потребуется, так что… я хуй знает, что сейчас надо говорить… просто к тому, что… все хорошо, насколько это вообще возможно в этой ситуации… Пока наблюдают, стабилизируют состояние, потом сказали операция будет… В общем, хорошо все. И… Ян… блядь, — ее голос сорвался на всхлип, сжавший мне сердце, — этот человек… он… у тебя нормально?

— Да, Лин. — Негромко успокаивающе ответила я. Она увидела масштаб Эмина. И она очень боялась за меня. — Я немного слукавила тогда, что… что он просто клинья подбивает. Я работаю на него и у нас чуть глубже, чем рабочие отношения… я просто не хотела, что бы ты переживала. Он нормальный, — солгала очень правдиво. — Не переживай, правда.

Я не знаю, поверила ли она или нет, но я старалась. Эти ужасные сутки, разрешившиеся таким итогом путали все мысли в голове. Путали все вообще. Мы поговорили еще немного, но о чем, в памяти не отпечаталось, что-то общее, просто чтобы слушать голос друг друга и понимать, что кошмар если не закончен, то отодвинут.

Я долго сидела после того, как закончили разговаривать. Сидела и смотрела в выключенную плазму. В комнату вошел Рим. Сел рядом и положил морду на колено. Холодные пальцы осторожно огладили шерсть между его ушей. Сюрреализм какой-то, а дышать будто легче стало. На сознание только было накатила пелена отодвинутой усталости, только было навалилась, но в мыслях снова пронеслось о Гавриловых. Мои пальцы просто заледенели и остановились. Рим повернул голову и коснулся кончиков пальцев языком.

Я зачем-то пошла в кухню. Эмин все так же за столом. Локоть правой руки на столешнице, два пальца подпирают висок, взгляд слегка прищурен и устремлен в экран. Указательный палец левой руки постукивает по грани бокала с алкоголем.

— Все ровно? — не переводя на меня взгляда негромко спросил он.

— Да. — Опираясь плечом о косяк, вглядывалась в его профиль.

Я не сомневалась, что он и без того в курсе. Человек воплощение тотального контроля. Всех. Он наверняка знал ответ на этот вопрос. Зачем задал?

Я сглотнула, глядя на ротвейлеров умиротворенно лежащих у его стула, на его ровный профиль и внутри все задрожало. С трудом себя подавила. Он вытянул сигарету из пачки и прикурил. Взгляд по-прежнему в экран. Выдох дыма.

— Их ищут. Подождать сутки, не больше.