Панджшерский узник

Рассовав по жилетам-разгрузкам и мешкам автоматные магазины и дополнительные гранаты, разведчики пошли на гору. Самые опытные бойцы шли впереди. И задача — убедиться, что нет опасности, и ликвидировать очаги сопротивления моджахедов, если там еще кто-то остался. Солдаты поднимались все выше по террасам. Пока им попадались лишь хорошо обустроенные жилые помещения в пещерах или в каменных пристройках к пещерам. В комнатушках на полах лежали ковры, стояла мебель, кровати с одеялами. Нашли разрушенные склады, которые душманы не успели вывезти. Разведчики равнодушно смотрели на консервы, банки со сгущенным молоком, другое имущество. Каждый по опыту знал, что порой плохо кончается, когда что-то трогаешь на вражеской территории без тщательной проверки. Это могли быть заранее отравленные продукты, которые специально оставили для советских солдат. А еще эти трофеи могли оказаться искусно сделанной миной. И одежда могла быть с какой-нибудь местной заразой.

Склады оружия и боеприпасов обходили особенно осторожно. После боя и сильного обстрела могло что-то взорваться само собой, без предварительного злого умысла.

Первые «духи» стали попадаться на третьем ярусе. Лепняк услышал, как зашелестели камни, посыпались где-то совсем рядом. Он присел на одно колено и поднял руку, делая знак остальным об опасности. И тут же почти под ноги идущим первыми бойцам из-за скалы выкатилась граната.

— Граната! — крикнул Лепняк и бросился вправо под защиту скалы.

Несколько бойцов его отделения метнулись назад и попадали, укрываясь кто где мог. Грохнул взрыв, хлестнули по камням осколки, завоняло взрывчаткой, в нос и горло стала забиваться мелкая пыль, но трое опытных разведчиков мгновенно дали несколько очередей в сторону, откуда прилетела граната. Два душмана, решившие, что взрыва гранаты достаточно, чтобы под прикрытием града осколков напасть на шурави, упали на камни, скошенные пулями, остальные бросились назад в укрытие. Лепняк, бывший ближе других к повороту на каменной террасе, выхватил две гранаты и бросил их за поворот. Взрыв, второй… Со всех сторон летели камни.

Сержант, особо не высовываясь, выпустил туда весь магазин и отпугнул нападавших. Подоспевшие солдаты бросили еще по одной гранате и только после этого с опаской двинулись на следующий участок террасы. Очереди добили двух уползавших «духов». На месте стычки осталось семь тел моджахедов. Один продолжал стонать и корчиться. Видно было по ранениям, что не жилец. Две короткие очереди заставили душмана замолчать, и отделение поспешило вперед.

Чуть в стороне начали стрелять бойцы из третьего отделения сержанта Никитина. Они шли следом за Липняком и прикрывали его от возможного нападения с других террас. Как раз сверху из укрытия двое моджахедов попытались обстрелять советских солдат, но были убиты наповал. Лейтенант слышал отдаляющиеся звуки перестрелки и понимал, что его бойцы, почти не останавливаясь, успешно продвигаются по террасам все дальше и дальше, постепенно поднимаясь по склонам горы к поставленной задаче.

Через пятнадцать минут Букину доставили первых пленников. Эти четверо «духов» были странные, словно не в себе: глаза бегающие, то молят шурави о пощаде, то начинают причитать и падать на колени, вознося молитвы к небу. Связав всем руки, двое разведчиков увели пленных вниз на допрос. Остальные бойцы взвода продолжали продвигаться вперед, осматривать другие пещеры. Лейтенант быстро осмотрел помещение, которое было похоже на что-то вроде канцелярии тюрьмы, и выставил возле пещеры охрану из двух разведчиков.

— Парни, этим документам цены нет, — кивнул он на какие-то журналы со списками, ворох личных документов афганских военнослужащих, часть из которых была окровавлена. — Тут хроника преступлений. Эти документы можно позже в международный трибунал предъявить!

Букин побежал вперед, догонять головную группу. Террасы становились то заметно у́же, то вдруг расширялись и расходились просторными площадками с красивыми видами на ущелье. Молодой командир взвода любовался бы этими видами, если бы не подозрение, что дальше предстоит еще не одна схватка с противником и будет сложнее продвигаться. Что-то подсказывало о близкой опасности. Нехорошее место! Всплыло в памяти прочитанное когда-то об испытываемой человеком тревоге в местах, где долгое время царствовало зло, о накопившейся негативной энергетике. Алексей не любил такую литературу, тем более что книга, которая ему попалась как-то на эту тему, была переводная с английского или американского издания, а относиться к мистическим опусам буржуазных фантазеров серьезно лейтенант был не склонен.