Панджшерский узник

— Выжил, — покачал Кравченко головой, с грустной с улыбкой глядя на него. — Умница ты какой!

— Там такое, товарищ подполковник, такое… Я сражался, я убивал этих тварей. Я очень старался добраться к вам, чтобы рассказать.

Врач вмешался, пытаясь убедить подполковника, что раненому нужен абсолютный покой, что его нельзя волновать. А Саид вцепился в руку Кравченко и все пытался рассказать о тюрьме на горе Мадабай. О том, что там зверски мучают и убивают солдат и офицеров афганской армии. А еще там есть несколько советских солдат.

Прибежал фельдшер со шприцем, сделали укол, и Саид стал говорить все тише и тише.

Кравченко смотрел на лицо молодого солдата и думал о том, что этому парню пришлось пережить, перенести. Какой же сильный у него характер.

— У меня вертолет, — повернулся он к доктору. — Давайте грузить парня в госпиталь, в Кабул.

— Замечательно! Это его спасет! Здесь я что смогу…

— Собирайте, грузите, вылетаем! — решительно приказал подполковник и вышел из палаты с Ерофеевым. — Мне нужна связь.

Глава 8

В штабе 40-й армии шли последние приготовления. Командовать наземной операцией назначили командира дивизии полковника Дериглазова. Экстренно началась переброска десантного полка и разведбата из Баграма и двух мотострелковых полков из Кабула. Полковник поколдовал над картами еще раз, выслушал разведчиков, выслушал Кравченко, который хорошо знал этот район и имел сведения из первых рук от выжившего рядового Азизова. Командование армии приняло решение высадить вертолетами десант в районе кишлака Дехмикини, а со стороны Рухи выдвинуть колонну бронетехники.

— Кишлак надо блокировать в обязательном порядке, — настаивал капитан Воротин. — Если Азизов ничего не напутал, то их вели именно через Дехмикини, значит, там есть кратчайший путь, по которому «духи» подтянут силы. Этот кишлак узловой во всей операции. Прикроете нас с этой стороны, и мы по хребтам пройдем дальше и собьем все заслоны. Зажмем с двух сторон, и «духам» деваться будет некуда.

— Не забывайте, что там могут действительно находиться серьезные склады вооружения и боеприпасов, — напомнил Дериглазов. — А это может означать и усиленную охрану, и множество замаскированных огневых точек. Если мы отработаем по этому району авиацией, результат будет минимальный, а Ахмад Шах сразу поймет общее направление нашей операции. Только неожиданность, и только рывок вперед.

— И помните, товарищи офицеры, — добавил Кравченко. — Там могут находиться наши пленные ребята. Завязнем на подходе, не прорвемся сразу, и они всех уничтожат.

— Вы говорили, что там работали «Врачи без границ», — напомнил Воротин. — И они хотели помочь.

— Да, Азизов рассказывал, что общался с врачами, — подтвердил подполковник. — Врач Легран и медсестра Мишель. Они, как он утверждает, договаривались с моджахедами о том, чтобы вывезти пленных советских солдат в другой лагерь, ближе к границе с Пакистаном. Я в разведотдел доложил об этом. Возможно, смогут найти этот лагерь, найти этих французов или швейцарцев, не знаю, кто они точно. Но через их главный офис в Пешаваре эту группу найти можно. И этим уже занимаются.

12 июля группа из десяти вертолетов с десантом на борту вышла из Барака. Огонь со стороны моджахедов был такой плотный, что на узком участке в районе кишлака Дехмикини удалось посадить только четыре вертолета. Остальные снова вернулись на аэродром. Десантники зачищали район, занимали позиции и ждали приказа. Ясно, что высадившихся сил для развития полноценного наступления не хватит. Ахмад Шах предвидел действия советских войск и смог организовать оборону максимально эффективно, применительно к рельефу местности.

Но ждать было нельзя, нельзя было терять инициативы, и Дериглазов приказал выдвигаться к двум мостам через Панджшер. Если ночью удастся переправиться на другой берег, то штурмовые подразделения выйдут к склонам горного хребта и закрепятся там. И в первую же ночь разведрота и мотострелковая рота вышли к мостам. Не поднимая шума, штурмовые группы стали выдвигаться к мосту, не встречая сопротивления. Казалось, что удача была на стороне советских солдат, но тут выяснилось, что мосты взорваны. Хотелось кусать локти из-за потери времени, но делать нечего. Полковник Дериглазов решил действовать наверняка — пока инициатива в твоих руках, ты еще можешь навязывать бой в удобном для тебя темпе и маневрировать имеющимися силами.

Огонь был страшный, но, несмотря на это, на следующий день весь личный состав, кроме одной роты прикрытия и управления батальона вертолетами, спешно, на глазах «духов», перекинули к подножию горы Дидак. Буквально с ходу, с вертолетов штурмовые подразделения вышли на склоны горы, уничтожая одну за другой огневые точки и узлы обороны моджахедов. Сверху, параллельно, по хребту пробивались разведподразделения.