Пандемия

Оказалось, ничего подобного. У компании закончились деньги. Владелец здания выгнал их на улицу. Хозяева венчурного капитала, финансировавшие компанию, наложили лапу на ее имущество и распродавали все, что плохо лежит, — серверы, рабочие столы, роутеры. Даже футболки с эмблемой xTV, чтобы списать деньги с налогов, были подарены местному приюту для бездомных.

Опционы Десмонда полностью обесценились. Ему не позволили даже забрать вещи с рабочего стола в своем кабинете.

* * *

После этого жизнь резко изменилась. Без работы и смысла жизни Десмонд ощущал себя неприкаянным. У него на глазах испустили дух еще три компании, чьими опционами он владел. Крах каждой он воспринимал как удар под дых.

— Не все пока потеряно, Дез, — утешала его Пейтон.

* * *

Они стали больше времени проводить вместе. Десмонд помогал подруге зубрить накануне экзаменов, Пейтон — рассматривать немногие объявления о найме.

В мае, после окончания занятий, они общими усилиями перебрались из комнаты общежития в двухкомнатную квартирку в Менло-Парке. Большинство учащихся Стэнфорда жили в студгородке и на лето разъезжались по домам или снимали жилье на короткий срок. Пейтон подписала договор аренды на год.

Она поступила в летнюю интернатуру Стэнфордского исследовательского института генетики, ей там нравилось. Десмонд был рад за свою подругу.

К июлю он проводил у нее почти каждую ночь. Так было удобнее. Ему нравилось бывать в компании Пейтон, но в то же время Десмонд чувствовал острую вину перед ней, — что-то подтачивало его изнутри, а он даже не знал, как об этом сказать.

* * *

Пейтон ни разу не спрашивала его о шрамах или прошлой жизни, очень редко о чем-либо просила. Однажды в субботний вечер этому наступил конец.

— Сделаешь кое-что для меня?

— Что угодно.

— Завтра у меня будут обедать мать и сестра с мужем. Приходи.

Десмонд не ответил.

— Они не кусаются, Дез.

* * *

Мать Пейтон звали Лин. Доктор медицины и философии, дочь немца и китаянки. Сходство между матерью и дочерью сразу бросалось в глаза. Пейтон была младшей в семье, старшую сестру звали Мэдисон.

Лин занималась в Стэнфорде научной работой. Мэдисон работала в некоммерческой организации по охране животного мира. Десмонд сделал мысленную зарубку помалкивать насчет того, сколько он перестрелял оленей, диких свиней, индюшек и лосей.

Муж Мэдисон, Деррик, работал в инвестиционном банке в Сан-Франциско. Он получил диплом в Уортоне — месте, о котором Десмонд никогда не слышал, — и жутко важничал. За обедом Деррик учинил форменный допрос. Десмонд догадался, что тот всего лишь печется о безопасности родственницы, пытается играть роль главы семьи вместо покойного отца Пейтон.

— Из какой альма-матер ты выпускался?

— Из средней школы города Нобл.

— У тебя нет высшего образования?

— Оно мне не понадобилось.

Деррику ответ не понравился, зато Пейтон улыбнулась.

Дознаватель не отступал.

— Чем занимаются твои родители?

— У них была ферма в Австралии.

В глазах Деррика зажегся огонек.

— Когда они еще были живы.

— Ты говоришь не как австралиец, дорогуша, — заметила Лин.

— Я приехал в Америку в юном возрасте.

— В Калифорнию?

— В Оклахому.

— В Оклахо-о-ому… — процедил Деррик, словно в горле у него застряла случайно проглоченная с супом кость.

* * *

Вернувшись в квартиру Пейтон, стоя на кухне, Десмонд сказал:

— Они меня презирают.

— Ты им понравился.

— Я хоть и деревенщина, но не тупой. Они считают, что я тебе не подхожу.

— Об этом мне судить.

— Твоя семья тоже судит.

— Допустим. Но решаю я, а не они. И мне плевать, есть у тебя диплом университета или нет. — Прежде чем он успел ответить, Пейтон быстро добавила: — Мне нужен ты сам.

* * *

Десмонд открыл глаза. Вертолет трясло еще сильнее. Эйвери выжимала из него все до последнего. Голова Пейтон по-прежнему покоилась на плече Десмонда; доктор не подавала признаков жизни. Ему отчаянно хотелось разбудить ее, спросить, что с ними стряслось, каким образом они растеряли то чувство, что объединяло их много лет назад. Он приближался к конечной точке своих воспоминаний. Неужели программист Байрон был прав, и Десмонд сам себе оставил наводку на воспоминания о детстве и годах, проведенных с Пейтон? Берлинский холод. Камера-стойло в сарае. Фотография Орвиля. Встреча с Пейтон, прикосновения к ее коже. Каждое событие как будто открывало еще одну дверь в прошлое.

Однако главные воспоминания, в особенности местонахождение Rendition, оставались недоступными. Не эта ли тайна послужила причиной временной потери памяти и создания лабиринта?

Так и есть. Ключ к разгадке — Labyrinth Reality.

Оставленные им самим «хлебные крошки» вывели на приложение. Ключ к восстановлению памяти следовало искать именно там. Оставалось раздобыть телефон и заново скачать приложение.

Вскоре он узнает, что натворил и что он за человек.

Осталось последнее доступное воспоминание. Десмонд прикрыл глаза, притягивая его к себе.

Глава 67

После катастрофического — в представлении Десмонда — обеда с семьей Пейтон он с ними почти не встречался.