Пандем

Атлет чуть прикусил нижнюю губу и вытащил откуда-то из кармана круглую плоскую коробочку, похожую на старинный CD-плейер.

– Так, – Александра повертела коробочку в руках. – Куда это вставлять?

– Никуда, – черноглазый коротко переговорил с Пандемом, и его замешательство улеглось. – Две нашлёпки на мочки ушей и леденец – под язык…

– Леденец?

– Попробуйте…

Александра заложила за уши пряди жёстких чёрных волос, прилепила к мочкам две металлические шайбочки («Хм… красиво, нет?»). Потом с некоторым сомнением покатала на ладони крупную зелёную таблетку, похожую на фигурный кусок мыла. («Морщишься, как русалка на коровьем пляже… Там закатана прорва ресурсов, жри, пока дают…»)

Леденец был чуть кисловатый. Пощипывал за язык.

– Первая композиция называется «Пробуждение в летний солнечный день в брезентовой палатке», – сказал черноглазый, заметно волнуясь.

– Я готова, – кивнула Александра.

Черноглазый коротко вздохнул.

* * *

Его звали отец Георгий. Он был старше Кима – на пять лет или на двадцать, невозможно было определить. Чёрная борода, короткая и жёсткая, не могла скрыть глубоко ввалившихся аскетичных щёк; прямоугольные дымчатые очки не могли скрыть очень тёмных, очень резких глаз. Впервые встретившись с ним взглядом, Ким с тоской подумал: нет, разговора не получится, не стоит и затевать…

– Хотите вишен, Ким Андреевич?

Пара глянцевых тёмных ягод лежала на узкой и белой, как у женщины, ладони отца Георгия. Странно, что у такого человека такие руки…

– Спасибо, – сказал Ким.

Некоторое время они молча ели.

– Значит, – сказал наконец Ким, – вы все эти десять лет не разговариваете с ним? Совсем?

Священник улыбнулся. Показался сразу на десять лет моложе:

– Не стесняйтесь, Ким Андреевич. Не бойтесь меня обидеть… Вы хотите спросить, считаю ли я, что присутствие Пандема на земле каким-то образом оскорбляет Бога?

– Да.

В наступившей тишине пели птицы. Неподалёку – по другую сторону автострады – квакали лягушки. Шум стройки почти полностью стих.

Всё ещё улыбаясь, отец Георгий покачал головой:

– Ко мне приходили и спрашивали… Спрашивали примерно так: значит, у нас теперь вместо Господа – Пандем? Я спрашивал в ответ: почему? Ну как же, говорили мне. Ведь он всемогущ, как Господь, и всеведущ, как Господь… Значит, он – Бог?

Отец Георгий замолчал.

Снаружи, за церковной оградой, бегали дикие куры – поджарые, в снежно-белом и красно-буром оперении. На ограду с разгону вскочил подросток-кот – куры с воплями кинулись кто куда, некоторые даже пробовали взлететь…

Кот прошуршал травой. Снова стало тихо.

– А вы? – спросил Ким.

– А я в ответ тоже спрашивал: а откуда взялась в этом мире и куда денется после телесной смерти ваша бессмертная душа? И разве есть что-то в этом мире, что может Пандем – и не мог бы, пусть в далёком будущем, человек?

Ким не сразу понял, что он имеет в виду; священник глядел на него торжествующе, будто только что посвятил Кима в великую тайну.

– Ушли болезни, – сказал Ким, пытаясь осмыслить сказанное. – Но ведь вся история медицины… Люди пытались избавить от болезней себя и ближних, и кое в чём даже преуспели…

– Ещё педагогика, – подсказал отец Георгий.

Ким внимательно его разглядывал – будто увидев впервые.

– Вам кажется, что православный священник должен выглядеть иначе и говорить иначе? – отец Георгий протирал очки белым носовым платком. Ким подумал, что очки без диоптрий – на всей Земле не осталось ни одного близорукого…

– Да… Скажите пожалуйста, а всеведение Пандема – как вписывается в вашу концепцию?

Отец Георгий надел очки. Воззрился на Кима сквозь дымчатые стёкла:

– Жителю древнего мира… да хоть начала двадцатого века, зачем далеко ходить… Любой компьютер показался бы всеведущим. А голос внутри головы… Разве невозможно представить себе технологию… Микрочип, с помощью которого звуки и изображения передаются прямо в мозг… Это в какой-то степени общее место, вы меня извините…

– Общее место?!

Отец Георгий развёл руками:

– В своё время я во множестве читал журналы – научные, псевдонаучные… Откровенно фантастические…

– Значит, Пандем – суперкомпьютер?

– Ну, не так уж прямолинейно…

– А вам не кажется, – начал Ким, уже забыв о деликатности, – что вы сейчас пытаетесь спрятаться? Просто повторяете точку зрения официальной Церкви: Пандем, дескать, новый паровоз, поэтому нам только кажется, что его «черти толкают», а на самом деле – безобидный пар?

Отец Георгий сорвал с дерева ещё пару ягод:

– Ну… я всего лишь могу сказать вам, что думаю. А вы можете верить мне или нет… А что до официальной Церкви… тут не всё так просто. От лица всей Церкви я говорить не могу…

– А дети? Новое, совершенно другое поколение, по сравнению с нами – марсиане…