Ожерелье

— А вы? — спросила Лиза. — Куда вы направляетесь?

Сьюзен сначала хотела соврать, но поняла, что им все равно придется ехать в одном автобусе.

— А я тоже еду в Ходж-Хилс.

Лиза удивленно приподняла брови и улыбнулась:

— Ничего себе. А зачем вы туда едете?

Сьюзен надвинула чуть ниже бейсболку, чтобы прикрыть лицо. Сейчас она носила очки, ее лицо постарело, она больше не красилась в блондинку, но все равно боялась, что Лиза может узнать ее в любой момент. И что же ей ответить? Я думаю, что, возможно, все это время вы были правы и ваш брат несправедливо отсидел в тюрьме двадцать лет. Но я не уверена.

Однако вслух Сьюзен сказала:

— Семейные дела. — И пожала плечами.

Лиза хихикнула:

— Я тоже по семейным делам, в некотором смысле. А какие у вас?

— Свадьба, — даже не задумываясь, ответила Сьюзен.

— Господи, как бы мне тоже хотелось на свадьбу. — Лиза сделала глоток из своей чашки с кофе, и Сьюзен впервые обратила внимание на то, что движения ее были немного нервными, как будто она была на взводе. Последующие слова Лизы только подтвердили это предположение.

— Я не в своей тарелке. Завтра я иду на казнь.

Сьюзен бы с удовольствием сейчас оказалась где угодно, только не здесь.

— Ваше состояние вполне понятно.

— Вот почему мне кусок в горло не лезет.

Лиза поставила чашку с кофе на стол, наклонилась вперед и прошептала:

— Будут казнить моего брата, за убийство.

— Мне очень жаль, — сказала Сьюзен.

— Да. — Лиза потерла щеку и показалась Сьюзен такой уставшей. — Это случилось двадцать лет назад, но я все еще не могу поверить, что он это сделал.

Сьюзен посмотрела на Лизу, моргнула и попыталась понять, что та имела сейчас в виду? Она все еще думает, что ее брат невиновен, или она передумала?

Она наклонилась ближе к Лизе.

— Вы считаете, что он действительно сделал это?

Лиза посмотрела на содержимое своей чашки и покрутила ее, словно искала поддержку в кофейном отражении.

— Сначала он дал ФБР признательные показания, но потом от всего отказался.

Сьюзен чувствовала себя виноватой за то, что пыталась обманом заставить Лизу заговорить с ней об этом. Когда Лиза завтра увидит ее в тюрьме, как Сьюзен объяснит все, что произошло между ними на этой автостанции?

Но ей так отчаянно хотелось узнать, есть ли у Лизы какие-то доказательства виновности ее брата. Поэтому она спросила:

— А что он сам говорил об этом?

Лиза смущенно махнула рукой:

— Да зачем вам мои проблемы?

— Мне интересно.

Лиза сделала глоток кофе, затем посмотрела на Сьюзен:

— Мой брат был действительно трудным ребенком, — начала она, — дислексия, СДВГ. Не мог читать, не мог усидеть на месте. Сейчас существуют различные методики лечения этих синдромов, а тогда…

Она покачала головой, прежде чем продолжить.

— Он всегда жил вне правил. Его поймали на краже, когда ему было шестнадцать, он попал в колонию для несовершеннолетних и не сделал никаких выводов…

Она бросила на Сьюзен умоляющий взгляд.

— Но он был таким милым старшим братом, понимаете? Когда наши родители напивались или куролесили, он всегда готовил мое любимое блюдо — спагетти с фрикадельками. Поэтому я не могла поверить, что он мог причинить хоть какую-то боль этой девочке.

Лиза нахмурилась, на ее лице отразилось смущение.

— Но я думаю, что он сделал это. Он признался мне в этом, вроде как.

Что, черт возьми, это значит? Сьюзен почувствовала прилив возбуждения и поняла, что на самом деле отчаянно надеется, что Курт все-таки виновен, а Дэнни — нет.

— Он вроде как признался?

Лиза кивнула.

— Это было три года назад. Я навещала его в тюрьме и плакала о том, как все это несправедливо, и он сказал мне, чтобы я отпустила эту ситуацию. Он сказал, что заслужил это. Заслужил смертную казнь. Так что, я думаю, он действительно сделал это.

Сьюзен боялась посмотреть Лизе в глаза, потому что так она могла ее узнать. Но Сьюзен так хотелось понять, о чем на самом деле думает эта женщина. Поэтому она посмотрела прямо на нее и произнесла:

— Вы говорите неуверенно.

— На самом деле, я думаю, что Курт просто пытался меня успокоить, — ответила Лиза. — Если я поверю в его виновность, мне будет не так больно, когда его казнят, как собаку.

Она снова посмотрела на свой кофе.

— Наверное, я никогда не узнаю правду. Он умрет завтра, и на этом все закончится.

Затем она подняла глаза на Сьюзен:

— Простите, что вываливаю все это на вас. Наверное, мне нужно было просто с кем-нибудь поговорить.

Сьюзен неловко кивнула, чувствуя себя полным дерьмом:

— Да не проблема.

Лиза пристальнее вгляделась в Сьюзен, в ее лицо, прикрытое бейсболкой.

— Вы выглядите так, будто я вас знаю. Откуда вы родом?

Сьюзен открыла рот. У нее возникло внезапное сильное желание рассказать Лизе все.

Но что, если она не сможет доказать невиновность Курта Янсена? Что, если он действительно виновен? Было бы невероятно жестоко обнадежить Лизу, если все равно все закончится казнью.