Ожерелье

Сьюзен не могла так поступить с ней.

— Я из Бостона, — ответила она.

— Никогда там не была. Всегда хотела побывать.

Сьюзен боялась, что Лиза начнет расспрашивать подробности о Бостоне, городе, в котором она тоже никогда не бывала. Но, к счастью, из громкоговорителя раздался голос:

— Автобус до Джеймстауна, Бисмарка, Ходж-Хилс и Пойнтс-Уэст готов к посадке.

— Ну что, пойдем? — спросила Лиза. Она показала на половину сэндвича Сьюзен, который все так же лежал на салфетке, почти нетронутый. Сьюзен была такая голодная, но сейчас у нее начисто пропал аппетит.

— Не забудьте взять это с собой.

Они вдвоем встали и покатили свои чемоданы на посадку в местный автобус, следующий по Северной Дакоте. Выглядел он более потасканным, чем автобусы компаний «Грейхаунд» и «Трейлуэйс», на которых до того передвигалась Сьюзен.

Но впервые за свое долгое путешествие она увидела переполненный салон. Кроме обычных случайных пассажиров, в автобус загрузилась группа из тридцати дам за шестьдесят. Возможно, это была какая-то церковная община, а может быть, просто жители дома престарелых направлялись в казино. Поэтому Сьюзен и Лизе не удалось сесть вместе. Сьюзен почувствовала облегчение: это означало, что ей не придется сидеть с Лизой и продолжать врать ей прямо в лицо. Она заняла место у прохода рядом с тихой на вид молодой женщиной, а Лиза села на пару рядов дальше.

Но затем Лиза снова встала и шагнула к ней:

— Вы не хотите сесть вместе?

Пока Сьюзен соображала, как ей вежливо отказать, Лиза и тихоня поменялись местами. Отлично.

Сьюзен пододвинулась к окну, и Лиза села рядом с ней.

— Почему вы не едите сэндвич? — спросила она.

Сьюзен пришлось впихнуть в себя бутерброд, показавшийся ей совершенно безвкусным.

Лиза положила сумочку на колени и сказала:

— Знаете, честно говоря, я всегда была уверена, что это сделал отец той девочки.

Сьюзен сначала не поняла:

— Что?

— Девочка, которую изнасиловали и убили. Я всегда думала, это сделал ее отец.

Сьюзен подавилась хлебом и начала кашлять.

— Вы в порядке? У меня есть таблетка от кашля.

— Все хорошо. А почему вы подумали, что это был ее отец?

— Обычно убийца тот, кого хорошо знает жертва. И он показался мне немного жутким и странноватым.

— В смысле, жутким?

— Ну, на суде было много таких вещей, не для слабонервных. В подробностях рассказывалось про изнасилование его дочери, все эти отвратительные фотографии. Иногда я поглядывала на него, и он выглядел, по моему мнению, совсем не так, как должен был бы выглядеть отец, когда демонстрируют такие мерзкие подробности. Ни капли грусти. Да, у него было такое хмурое выражение лица, но, скорее, он производил впечатление человека заинтригованного, чем расстроенного. Понимаете?

Сьюзен заставила себя кивнуть. Как я могла быть настолько глупа, что не заметила в Дэнни то, о чем сразу догадалась эта женщина?

Но потом она подумала: и откуда мне было знать? В средней школе Дэнни был звездой американского футбола, завидный, популярный парень. Он был единственным мужчиной, с которым она когда-либо занималась любовью. Школьная форма, которую он купил, конечно, показалась ей немного странной, но она просто подумала, что это, вероятно… ну, нормальная мужская фантазия. И что она знала о мужчинах?

Она была так рада, что Дэнни с самого начала показал себя любящим отцом. Он не был похож на других мужчин, которые даже не подходили к подгузникам…

О боже, я не могу думать об этом, не хочу. Она почувствовала, что ее вот-вот вырвет, и начала кашлять.

— Вы уверены, что с вами все в порядке? — спросила Лиза. Сьюзен слегка согнулась пополам, и Лиза положила руку ей на спину.

— Все окей, — повторила Сьюзен, но закашляла еще сильнее.

Лиза достала свои таблетки от кашля и заставила Сьюзен принять одну. Наконец приступ кашля утих. Она сказала Лизе, что ей нужно немного поспать.

Все что угодно, лишь бы избежать разговоров.

Сьюзен закрыла глаза и притворилась, что засыпает. В автобусе было холодно, из-за старых амортизаторов она каждой костью чувствовала ухабы и кочки на дороге, плюс сидела рядом с женщиной, брату которой она, возможно, причинила невероятное зло. Эта поездка на автобусе в ад длиной в четыре часа казалась ей вечной.

Но затем она услышала, что дыхание Лизы стало ровным. Сьюзен открыла глаза и проверила, спит ли она. Так оно и было. По крайней мере, теперь Сьюзен не придется самой притворяться спящей.

Она посмотрела в окно. Автобус ехал по диким бескрайним землям Северной Дакоты. Эти крутые скалы и палитра цветов не были похожи ни на что, что Сьюзен когда-либо видела. Но она не могла наслаждаться видом. Лиза беспокойно заерзала, возможно почувствовав, что ее соседка не спит, и Сьюзен не шевелилась, не желая ее будить. Затем голова Лизы упала на плечо Сьюзен и замерла.

Это была пытка. Еще хуже стало, когда тридцать пожилых дам запели «Сто бутылок пива на стене» и не останавливались в течение получаса.