Отражение тайны

Нам тоже сказали несколько фраз, мы козырнули, кто как мог. Я по-армейски небрежно, срочную служил в рембате, где раздолбай на раздолбае. Ребята по-голливудски, ко лбу, а потом вперёд, чуть выставляя указательный палец. Девчонки вообще кое-как. Индуска, например, просто сказала «сеньк ю вери мач». Лифт, скольжение вбок, а потом вверх. Мне стало не хватать уверенности Протона-Зет. Только сейчас я почувствовал, в какое безнадёжное и глупое болото позволил себя втянуть.

Первопроходцы! Спасители! За вами первый шаг! Тьфу… Мошенники мы, а Большой Во – самый главный мошенник. Одно успокаивало: вон сколько народу умудрился охмурить Во Марлинг. И надеется охмурить ещё больше. Пока мы станем пыжиться, усердно изображая, как на дальних тропинках следы наших ног будут как яблони цвести, Большой Во возьмёт Большую лопату и станет грести ею деньги. Большие деньги. Шампунь, майки и кепки? Такой и на трусы лейблы повесит, на пипифакс, даже на Унитазы Для Будущих Спасителей.

Ложементы, возня где-то вне поля зрения, и вдруг наступила пугающая тишина. Никакой вибрации, да её и не было с самого начала. Прав Большой Во, без искусственной ломки нипочём не разыграть комедию. Тут же слышу голос в динамике. Я знаю, его слышат вместе со мной и миллионы людей, столпившихся у общественных экранов и всех-всех телевизоров мира.

– Сталкер, как чувствуете себя?

– Нормально, – говорю, а у самого горло перехватывает. Как буду смотреть в глаза этим миллионам, когда Шоу закончится?

– Экипаж, вы готовы?

– Первая готова, второй готов, третья готова, четвёртый готов…

Чередование «мальчик-девочка» придумал Большой Во. Он много чего такого придумал. Помимо индуски в экипаже есть кореянка, полька, испанка, афроангличанка и типичная миссис Британия, та самая Дрейк, у неё вообще размер груди пятый, не меньше, уже узнал. Наверняка пра-пра-правнучка знаменитого пирата. За деньги готова лететь в компании с геем и его другом, тоже, само собой, геем. Полный интернационал. Иначе, как сказал весьма гетеросексуальный Большой Во, финансирование было бы не таким щедрым, а на счету каждая сотня тысяч долларов.

Наш позывной – «Пионеры». Рука так и тянулась прощупать, где же алый треугольник на шее?

– «Пионеры» готовы, – зачем-то докладываю я.

– Пошёл отсчёт, – зачем-то говорят в ответ, – десять, девять, восемь…

– Поехали!

Это не просто так Юрий Алексеевич придумал. Это единственное печатное, что можно сказать, сидя на острие огромного носителя. А у американцев челноки крепятся сбоку, ощущения другие, поэтому там «поехали» не говорят.

Сразу же срабатывают медицинские инъекторы. Кусают за шею.

– Вашу мать! – говорю вслух, а дальше другое, совсем некосмическое, такое, что Юрий Алексеевич не говорил точно.

Большой Во как-нибудь выкрутится, представит как некую пикантную деталь. И я могу быть уверенным: всё, что я сказал после «поехали», в точности, с сохранением семантики и в идиоматической обработке, переведут на все земные языки. Большой Во признался, что у него уже подписан договор со всеми интернет-студиями мира. Договор о распространении откровенной, без цензуры, версии всего того, что мы успеем наговорить за время Шоу. Заранее представляю, как будут поприветствованы первый камень, неудачно подвернувшийся под ногу, первые семьдесят пять попыток надеть скафандры в экстренном режиме и всё такое подобное.

Меня корчило и корёжило. Рядом стонали цыплята. На удивление, девчонкам было легче, не иначе, дозу для них уменьшили. Потом всех потянуло блевать. Но нужно было держаться. Забрызганный изнутри жёлчью скафандр не лучший кадр для Шоу. А скоро и условная невесомость. Как изображать свободный полёт того, что нами исторгнуто?

На этот случай имелся другой укол. Понижение рвотного рефлекса с одновременным нейтрализатором ломки. Плавали, знаем. Шестнадцать раз репетировали в студии. И к нам в иллюминаторы заглянули звёзды. Почти как настоящие.

– Сталкер, вышли на орбиту! Как подъём?

– Супер, – отвечаю, – век не забуду.

Передо мной проплыл по воздуху маленький картонный кружок. Сбоку к нему была прицеплена тончайшая нить, неразличимая при съёмке. Разрешающая способность видеокамер в кабине и их светочувствительность специально настроены, чтобы не передавать такую мелочь. Зачем? Плывёт себе и плывёт. Рядом с цыплятами тоже запорхали разные штучки. Незакреплённый блокнот и ручка к нему, симпатичный плюшевый мишка с олимпийскими кольцами на поясе.

– Ой, какой хорошенький! – подала реплику индуска.

– Это вам сувенир. На счастье. Где только не побывал наш Потапыч, – сказал руководитель российского центра управления полетом. – Космический долгожитель, между прочим. Заодно индикатор невесомости.

Хорош индикатор. На двух нитях. Но цыплята молодцы, фирму не сдавали. Глазели и умилялись, словно всё взаправду.

– Как хочется самой полетать! – опять индуска. Зовут Девика, на хинди – маленькая Богиня. Маленькая богиня с большими сиськами. В отряде её называют Вики.

– На обратном пути, миссис. Когда вас будут встречать.