Читаем Отражение Беатриче полностью

На скользкой холодной каталке ее перевезли в операционную, где другой доктор, совсем молоденький, немного испуганный и в профиль похожий на птицу, оттянул ей веки холодными длинными пальцами и тоже посчитал пульс. Потом кто-то сделал укол, и она провалилась. Во сне она видела слабые очертания больших и ласковых щенков, которые мягко, небольно, горячими зубами покусывали ее живот, но ей вовсе не было страшно, а только немного щекотно и весело. Наконец ей надоела эта забава, и Анна решила прикрикнуть на них, покинуть их жаркое влажное логово, куда ее кто-то втащил, начала отталкивать ласковые, мохнатые морды, но щенки не слушались, начали налезать на нее со всех сторон, лизать ее голое тело, скулить, подвывать, и ей стало их жалко.

– Te amo, – услышала она вдруг голос Микеля Позолини и вся просияла от счастья.

– Микель! – закричала она, испугавшись, что он не видит ее под всеми этими мохнатыми спинами, лапами и головами. – Я здесь, я с тобой!

– Te amo, te amo, – повторял он, растерянно оглядываясь по сторонам, и вдруг закричал, как младенец.

– Ну, все, – сказал кто-то и мокрой, холодной марлей провел по щекам ее и по глазам. – Пора просыпаться, дочурка-то плачет.

Она сразу вспомнила все: и то, что не могла сама родить, и то, что ей несколько раз вводили камфару, и то, что пришел старый доктор и вдруг отругал акушерку. Теперь эта акушерка, которую он отругал, держала на руках ее ребенка и нежно над ним ворковала.

– Хорошая девка, большая, хорошая! – нараспев говорила она. – Мамашу-то еле спасли, я думала, хилая будет, ан нет! Хорошая девка, большая.

– Пожалуйста, дайте сюда, – пересохшими губами прошептала Анна. – Скорей покажите!

– Сейчас, сейчас, мамочка, – сказала акушерка и, наклонившись, что-то сделала с ребенком. – Сейчас, обожди.

Ребенок опять закричал. Акушерка поднесла его матери: Анна взглянула на маленькое, слегка желтоватое личико с выпуклыми полузакрытыми веками и длинными черными ресницами, из-под которых поблескивали черные, с синевой, глаза. Сердце вдруг неистово заколотилось, словно от того, что ребенок вдруг оказался не внутри, к чему так привыкла душа и все тело, а где-то отдельно от них, оно испугалось, запаниковало. Анна хотела было приподняться, чтобы поцеловать задумчивое нежное личико со слегка как будто обветренными губами, но акушерка с силой опустила ее обратно.

– А шов разойдется – тогда? – сердито спросила акушерка. – Еще нацелуешься. Целая жизнь!

Той сцене, которую рисовало артистическое, но никак себя не реализовавшее воображение Туси, не суждено было воплотиться в жизнь, потому что Константин Андреич категорически запретил Тусе соваться в Тамбов и класть там ребенка на шубу. Вместо этого, получив странную телеграмму от глухой соседки Веры Андревны, – такую странную, что миленькая работница почтового отделения с носом-пуговкой удивленно подняла заблестевшие глазки, прочитав: «купили собачку тчк назвали варварой тчк здоровая тчк очень прекрасная тчк» – Елена Александровна и Константин Андреич ночным поездом выехали в Тамбов.

Анна с девочкой были еще в роддоме, – у Анны сильно отекали ноги и каждый вечер подскакивала температура, – в палату к ней, где лежало еще десять только что родивших женщин, никого не пускали. И первая ее встреча с родителями произошла, в точности повторив те встречи, которые происходили, когда шестилетняя Анна, вернувшаяся с мамой из Тамбова, где ее укусил безжалостный малярийный комар, заболела малярией и долго лежала в Филатовской, куда тоже никого не пускали. И мама с папой часами стояли внизу, во дворе, их заваливало снегом, и они топали на одном месте ногами, но не уходили в ожидании той минуты, когда их светлоглазая, с распущенными по костлявым плечикам волнистыми волосами девочка подходила к окну и, увидев их, сразу же начинала плакать и смеяться от счастья.

Сестра-хозяйка городского родильного дома № 14, расположенного на улице Ленина, только что раздавшая манную кашу в мисках с помятыми боками, сказала Анне, что родители ее уже почитай целый час как стоят во дворе. Она зажала обеими руками все еще саднящий шов, который упорно не хотел заживать, и тот же самый большой и лохматый доктор, который наорал на акушерку, сам присутствовал теперь на вечерних перевязках и сам присыпал этот шов стрептоцидом. Сморщившись от боли, она зажала шов обеими ладонями и подошла к окну. Мама, повязанная знакомым вязаным шарфом поверх своей старенькой каракулевой шапочки, и папа в большом и добротном пальто стояли внизу среди снега, и снег засыпал их, как будто пытался заставить их сдвинуться с места, уйти, хотя бы замерзнуть, как мерзнут деревья, но они стояли, не обращая на него никакого внимания, с тою же неподвижностью, покорностью и силой, с которой деревья стоят в ожидании того, что вот-вот в небе выглянет солнце.

Перейти на страницу:

Все книги серии Большая литература. Ирина Муравьева

Жизнеописание грешницы Аделы (сборник)
Жизнеописание грешницы Аделы (сборник)

На земле, пропитанной нефтью, иногда загораются огни, которые горят много десятков лет, и их погасить невозможно. Так же и в литературе – есть темы, от которых невозможно оторваться, они притягивают к себе и парализуют внимание. К одной из таких тем обращается Ирина Муравьёва в неожиданной для её прежней манеры повести «Жизнеописание грешницы Аделы». Женщина, в ранней юности своей прошедшая через гетто, выработала в душе не страх и извлекла из своего сознания не робкую привычку послушания, напротив: она оказалась переполнена какой-то почти ослепительной жизненной силы. Талант опереточной актрисы – не более чем слабое отражение её незаурядного жизненного таланта, настолько же яркого, насколько и злого, и мелочного настолько же, насколько и великодушного. Характер Аделы – это характер почти запретный, поскольку если такому характеру было бы позволено распространиться на земле, всё наше существование на ней состояло бы исключительно из жертв, из страстей и желания мести. Тем более странно, что Муравьёвой удаётся убедить читателя в том, что этой её героине, написанной на стыке гротеска и беспощадной точности, знакома любовь…

Ирина Лазаревна Муравьева

Современные любовные романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Романы

Похожие книги

Измена. Я от тебя ухожу
Измена. Я от тебя ухожу

- Милый! Наконец-то ты приехал! Эта старая кляча чуть не угробила нас с малышом!Я хотела в очередной раз возмутиться и потребовать, чтобы меня не называли старой, но застыла.К молоденькой блондинке, чья машина пострадала в небольшом ДТП по моей вине, размашистым шагом направлялся… мой муж.- Я всё улажу, моя девочка… Где она?Вцепившись в пальцы дочери, я ждала момента, когда блондинка укажет на меня. Муж повернулся резко, в глазах его вспыхнула злость, которая сразу сменилась оторопью.Я крепче сжала руку дочки и шепнула:- Уходим, Малинка… Бежим…Возвращаясь утром от врача, который ошарашил тем, что жду ребёнка, я совсем не ждала, что попаду в небольшую аварию. И уж полнейшим сюрпризом стал тот факт, что за рулём второй машины сидела… беременная любовница моего мужа.От автора: все дети в романе точно останутся живы :)

Полина Рей

Современные любовные романы / Романы про измену