Открывается внутрь

– Спасибо, нет. Не нужен нам частный садик на проспекте Добролюбова.

– Как скажешь. Ну, я просто хотел… Ну… Мы с тобой друзья же все-таки…

Тридцать три холостых оборота Стасова сердца. Она молчит. Курит и смотрит равнодушно.

* * *

Река рябит, холодный ветер треплет голые ветви кустов. Машина облита ярким солнцем. Все то пламенеет, то погружается в густую серую тень.

«Единственный бизнес на свете, в котором нет никаких проблем!» – ритмичной диджейской скороговоркой выпаливает радио. Эту рекламу сделал Марков. Он любит сам делать рекламу. Много раз говорил, что любит продавать и не любит копаться в финансах. Финансистом у нас будет Стас, у него математические мозги, с логикой порядок. Старший сын у Маркова давно погиб – выпилился. Вот Марков и взялся за Стаса.

Стас кладет голову на руль и представляет, что вокруг нет никакого солнца и он не в машине, а в рубке ледокола. Старого, советского. И что в полярную ночь этот ледокол идет куда-то на север, сквозь льды, идет далеко-далеко, а кругом полярная ночь, и так хорошо и спокойно, потому что солнца не будет никогда, никогда.

11. Автопортрет

Тоня живет в квартире четыреста пятьдесят девять на пятнадцатом этаже, от лифта направо. Ей пятьдесят три года, но она выглядит моложе, хотя раньше много пила. А может быть, она выглядит моложе, потому что типаж такой: маленькая, худая и веселая. У Тони синие вьющиеся вены на ногах, остренький курносый нос с очень красным кончиком, свалявшиеся, но густые русые кудряшки. По профессии она то кондуктор, то продавщица цветов, то уборщица в роддоме. И то, и другое, и третье она делает прекрасно, и все, кто знает Тоню, ее любят. Потому что Тоня – общительный, веселый человек. Она шутит с роженицами, шутит с теми, кто покупает нечетное количество цветов. И даже иногда с теми, которые покупают четное. У Тони ничего долго не держится в голове. Так было всю жизнь, поэтому детей Тониных воспитали другие люди, а о мужчинах и говорить нечего. И поэтому Тоня живет, как правило, одна. Иногда с ней поселяется какой-нибудь мужчина, но ненадолго. Он не выдерживает ветра. Тоня живет на постоянном ветру и все время болтает, чтобы этот ветер перекричать. Один из Тониных кавалеров любя прозвал ее Кофемолка. В квартире у Тони ничего нет, только шкафчики хлопают дверцами да гудит от ветра продавленный старый матрас. Иногда Тоня снова начинает много пить. Тогда ее выгоняют с работы, и она приходит занять денег в квартиру четыреста пятьдесят пять – от лифта налево.

* * *

А в этой квартире, куда Тоня приходит занять денег и о которой мы говорим, живет семья: муж и жена. Жена нам пока неинтересна, а интересен муж. Это решительный, смелый и красивый человек. О таких писали Джек Лондон и Антуан де Сент-Экзюпери. Он работает на трех работах, а по вечерам гоняет в футбол. Поэтому Тоня, которая работает тоже много, часто ездит с ним в лифте то утром, а то вечером. И они всегда шутят. Причем не глядя друг на друга, потому что сосед ростом два метра, а Тоня – полтора.

Тема шуток может быть разной. Тоне много не надо.

– На шестнадцатом сегодня всю ночь грызли сахар, – говорит Тоня, глядя на лямку соседского рюкзака. – Прямо спать не давали.

– Да-да, – говорит сосед, глядя сверху на Тонины вихры. – я тоже что-то такое слышал. Но я думал, они пилят гири.

– Это у них сахарные головы, – говорит Тоня.

– То есть это они друг другу головы грызли? – сосед.

Двери открываются. Первый этаж. Все выходят (обычно к этому моменту в лифте бывает человек шесть с разных этажей), и Тоня мчится на триста шестую маршрутку, а сосед – машину прогревать.

Если же они едут вверх, вечером, то едут всю дорогу вдвоем и шутки бывают совсем другие.

– Как работа? – говорит Тоня.

– Волк, – говорит сосед с выражением. – В лес все время бежит.

– И смотрит, – Тоня. – Сколько ее ни…

– …ни корми, – подхватывает сосед.

Приехали. Пятнадцатый.

* * *

Да. Ну так вот, а когда у Тони трудные времена, то она приходит к соседу занять деньжат. Потому что известно, что у соседа их очень много. Просто куры не клюют. Он работает на трех работах, и за каждую ему платят – ой-ой-ой сколько.

Ну что ему пять тысяч? Пустяки ведь!

И сосед тоже так думает и всегда Тоне денег дает. А Тоня часто даже отдает долги! Но вот жена соседа – она не думает, что это пустяки. Ей это дело почему-то не нравится.

Она шипит:

– Опять эта алкглчка пршла. Сккмжн ей деньги давать. Тебе все на шшею ссдтся. Скоро всь дм прйдт у тебя деньги прсть.

Сосед, сколько Тоня может слышать, молчит. Ее никогда не пускают дальше передней. Зеркала, мрамор и всякие такие дела. Ну, Тоня понимает, жена же.