Отец моего врага

И в тот момент меня ударило молнией… Бесповоротно и безвозвратно! Я больше не хотела быть связанной с мамой, папой и Кристиной. Они сделали меня крайней, свалили все грехи на одного человека, а ведь мама могла просто сделать гребанный аборт! И Прохор Германович… Теперь мысль о нем относила меня к той боли, что всю жизнь доставляла собственная мать. Я не хотела быть ее последовательницей — во-первых. Не хотела оставаться с мужчиной, лгущим в глаза так долго — во-вторых.

— Простите, — прошептала я, — мы не сможем это перешагнуть… Я не смогу.

— Не дури, — прохрипел он растерянно, притягивая меня к себе. Горячие губы усыпали мое лицо краткими чувственными поцелуями. Снова, снова и снова… Будто пытаясь убаюкать, вытянуть всю боль. Но она была слишком глубоко. Впечаталась в сердце грязью. И я знала лишь одно средство выкачать помои из него — это выкинуть из жизни всех тех людей, кто хоть как-то причастен к ситуации. Включая ректора.

Прохор Германович унес меня к себе в постель, я не стала сопротивляться. Когда он заснул ближе к утру, тихо поднялась, собрала вещи и просто ушла, купила самолет домой и вернулась в родное общежитие.

Глава 20

        — Оля?! — Марина сонно и растерянно протерла глаза, словно смахивая наваждение. Когда подруга убедилась, что это таки я жмусь у входа с чемоданчиком, то вскочила с постели, едва ли нос себе не расшибив: — Оля!

Девушка сжала меня в своих объятиях, и на душе стало чуть легче. Будто жизнь снова заиграла красками! Не такими яркими, как еще вчера, но это уже что-то.

— Знала бы ты, — честно созналась я, — как я рада тебя видеть!

Марине из путешествия досталась симпатичная позолоченная ваза и магнит ручной работы из антикварной лавки.

— А это, — протянув девушке платье от известного итальянского бренда, услышала, как комнату оглушил писк счастья и неподдельного шока, — тебе подарок от Прохора Германовича, так сказать.

Еще в бутике во время подбора нового гардероба я отложила для подруги подарок. Тот самый, о котором она тайно мечтала. Вряд ли ректор заметил еще одну шмотку в нескончаемом списке покупок, а подруге приятно!

— Боюсь представить, что ради этого ему сделала, — в шутку воскликнула та и засмеялась, а я скривилась. Благо, она не знала, ЧЕМ именно я расплатилась с Королевым и как дорого мне обошелся новый чемоданчик вещей, видеть которые вообще больше не хотелось.

Официальная легенда более раннего возвращения гласила так: презентацию провела, отпустили раньше. Звучало это убедительно. К тому же почти кристальная правда… Ключевое слово — «почти». Сонно потянувшись, Марина взглянула на часы, показывающие половину восьмого, и кивнула мне на кровать:

— Давай спать, а? Завтра… Точнее, уже сегодня мне все расскажешь, ладно?

Довольная, что не попала под обстрел моей самой тактичной в мире подруги, я с радостью отправилась в душ, где спокойно выплакала все оставшиеся внутри слезы и пообещала себе, что на этом все. Хватит! Я буду сильной и справлюсь со всем этим дерьмом, что висело теперь надо мной злым роком.

Успокоившись, освежившись и избавившись от припухлости, я вышла из ванны в одном полотенце и замерла в недоумении. Марина сидела на постели без капли сна в глазах. Перепуганная, по струнке собранная.

— Ты чего? — недоумевала я, вытирая волосы полотенцем. С собой свежего белья я не взяла, забыла, потому сейчас была без него. Чтобы подруга ненароком не «оценила» парочку интимных мест, я нагнулась в противоположную от нее сторону, где располагалась моя кровать, и спокойно себе сушила локоны. — Марин, кошмар приснился, да?

— Оль… Солнце… — хрипло, неестественно звонко и неуверенно умоляла меня та. — Я бы на твоем месте так не стояла.

— Чего это? — не поняла я, начиная хмуриться. Не с той ноги, что ли, встала? Бледная какая-то, а губы синие, под глазами мешки размером с картошку.

Марина указала пальцем куда-то перед собой, но тут же одернула руку. Странно это выглядело, непонятно. Невнятно пожав плечами, та принялась волосы за уши заправлять:

— Как говорится, к лесу задом, а ко мне передом лучше…

— Марина, — выровнявшись, я внимательно заглянула в глаза девушке. Какова вероятность, что за те полчаса в душе в общаге резко потравили тараканов и подруга испарениями отравилась? Судя по расширенными зрачкам — высокая. Вытянув руки вперед, я осторожно прошептала. — Ты сейчас только не нервничай, давай я тебе чаек заварю?

— Мне-то чего нервничать? — похлопав длинными ресницами, та недовольно оценила мой крайне короткий халатик и неодобрительно поморщилась. — Оденься, а?

— Зачем? — только успела произнести я, как позади скрипнула моя собственная кровать. Застопорившись, я почувствовала холодный пот на спине вместе с леденящим душу тоном:

— Действительно, чего это, Марина? Нас с Ольгой все устраивает!

Я даже поворачиваться не хотела, потому как голос этот спутать с кем-то было нереально! С напускным сарказмом ректор хмыкнул недовольно, поднялся с места, сделал пару шагов и замер за спиной. Его бешеное, как у дикого быка, рваное дыхание втаптывало меня в землю.