Отец моего врага

— Все это, — пощелкала пальцами, пытаясь подобрать слово, — странно, вам не кажется?

Кажется, только в этот момент Вульф вспомнил о своем внешнем виде и подпрыгнул на месте. Он судорожно попытался натянуть рубашку, но та отчаянно не хотела пролезать в районе рук, пока в конечном итоге не треснула по швам.

— Вот черт! — повернувшись ко мне, он стыдливо пояснил: — Простите, мне крайне неловко. Вынужден переодеться, но сменная форма есть только у второго пилота. Он скромнее меня в размерах, вот и приходится ютиться…

Взгляд упал на четко очерченные кубики пресса, выгодно оттеняемые светом белой лампы. Мой нерадивый мозг тут же воспроизвел в памяти образ Прохора Германовича, как бы намекая: вот там как раз было на что посмотреть — тут нет. Худой, изможденный диетами, жилистый. Ректор же был мощный, широкоплечий, явно не год проведший в зале — настоящий мужчина. От тоски даже губу прикусила, томно вздыхая.

— Ольга, — вернул меня в реальность пилот. Я перевела на него взгляд и тут же ощутила нечто странное… Мужчина выглядел странно. Будто… Возбужденным? — Ты мне тоже сразу понравилась, вынужден признать. От правды не уйдешь, так ведь?

— Что?! — недоумевала я, почему-то сгорая от желания сбежать под бок ректора. Что за глупости? Он не мой парень и уж точно не моя опора!

— Ваш взгляд… — он игриво повел бровью. — Все о вас сказал, дорогая.

— Что же он сказал? — прыснув со смеху, едва сдержала желание закатить глаза.

Вульф сделал шаг вперед, а я назад. Я впечаталась в закрытую дверь туалетной кабинки, а он меня в нее практически вжал.

— Что ты хочешь меня, — прохрипел тот, а затем нагнулся губами к уху: — И, в общем-то, не против пошалить… Прямо здесь, пока твой сопровождающий занят попиванием чая...

— А?!... — мои глаза расширились, как два бездонных озера. Я было уже решила закричать, но тут же передумала. Разве не могу сама за себя постоять? Вспомнив давний прием, использованный когда-то на ректоре, зарядила тому коленом между ног. От неожиданности Вульф отлетел в другой конец коридора, склоняясь над скинутой рубахой.

Именно в этот момент дверь распахнулась и в нее вошел Прохор Германович. Он пристально осмотрел меня, как агент спецназа: разыскивая улики чего-то плохого. Затем его внимание переметнулось на пилота. Чем больше он замечал, тем сильнее сжимались его кулаки.

— Какого черта здесь происходит?

Не знаю, зачем я это сделала… Возможно, не хотела бросать самолет на одного пилота, увеличивая риски сорваться… Поэтому подскочив к ректору, закрыла тому обзор на Вульфа, объясняя и буквально выгораживая его:

— Я секунду назад вышла из туалетной кабинки, а пилот тут переодевается. С кем не бывает?

— Вам негде больше это сделать?! — задал резонный вопрос мужчина, который мучал и меня. Прохор Германович притянул меня к себе за талию, будто крича «мое». От страха Алекс вжался в стену, отведя взгляд как школьник.

— Есть, — признался нехотя. — Но… Мне не хотелось тревожить вас и проходить через главный зал. Чужой покой...

— А может, — теперь уже ректор злобно насмехался, перебивая. Кажется, то, как он размеренно гладил меня по ягодице, его успокаивало. Только поэтому я не убирала руку! Только поэтому... — Вам просто было стыдно показываться нам на глаза в коктейлях, которые я, — ректор бросил на меня настороженный взгляд, намеренно громко добавляя, — случайно вылил вам на голову?..

«Намеренно случайно» — больше похоже на правду, подумала я, сдержав смех.

— Возможно, — мужчина сглотнул слюну, а потом вдруг перешел на немецкий. Словно специально, чтобы я и слова не поняла: — Entschuldigen Sie... Ich wusste night, dass dieses Mädсhen mit Ihnen zusammen ist. Dann würde ich nich mit ihr flirten. Ich bitte Sie, meine Karriere wegen eines kleinen Missverständnisses nicht zu ruinieren! 

— Diese Fräulein gehört mir. — Заговорил вдруг ректор на чистом немецком, будто это его первый родной язык. Когда мужчина посмотрел на меня, я утонула в бескрайней нежности. Приходилось только догадываться, что он там рассказывает: — Sie ist der Sinn meines Lebens. Sie ist mein Grund, morgens aufzustehen. Ich glaube, ich liebe sie.

— Warum heiraten Sie sie nicht? — когда Вульф сказал эту фразу, то посмотрел почему-то на мою руку. Точнее, на пальцы без колец.

— Das geht dich nichts an, — рявкнул мужчина, — Zurück an die Arbeit und denke daran, dass ich dich für meine Frau zerstören kann.

Вульф бежал от нас, как ошпаренный, а весь оставшийся полет Прохор Германович держал мою руку, никуда не отпуская. И когда мне захотелось в туалет за пять часов — лично стоял под кабинкой.

— О чем вы переговаривались с пилотом? — не выдержав, таки спросила я.

— Так. — махнул рукой ректор. — Всякие организационные моменты уточнял. Ничего интересного, Никифорова. Тебе не понять.

Глава 15

Несмотря на комфортные условия, перелет дался непросто. Пять часов в пути, да еще и бок о бок с таким человеком, как Прохор Германович. Когда стюардесса объявила о посадке, я радостно выглянула в окно, рассматривая мерцающие ночные огни.