Отец и сын

– Боюсь, Вы разочаруетесь. – Барон вздохнул. – Немцы говорят: «Wer “а” sagt, mußt auch “b” sagen». Да? “А” уже сказано. Принцесса Вас увидела. Придется теперь говорить “В”. Пойдемте.

И они пошли к окну, где сидела в кресле София Шарлотта. Немедленно вся, скопившаяся в ожидании того, когда закончится дождь, публика, расступилась, и все учтиво поклонились. И Алексею стало ясно, что все они – неслучайные прохожие, а придворные.

Алексей сделал несколько несмелых шагов по направлению к окну и поднял глаза.

И едва не вскрикнул.

И было отчего.

13

Принцесса была рябая.

То есть, конечно же, следы оспы были тщательно, даже мастерски спрятаны под кремом и пудрою. И все же следы оставались весьма заметны.

А в следующие мгновения Алексей вдруг почувствовал железные, в полном смысле слова, пальцы барона Гюйсена на своей руке выше кисти. Это был понятный сигнал – держать себя в руках. Послышался его журчащий голос. Барон перешел на французский.

– Позвольте, Ваше Высочество, принцесса, представить Вам Московского царского престола наследника, Его Высочество царевича Алексея Петровича.

Собственного знания французского Алексею Петровичу хватило, чтобы понять сказанное бароном. И Алексей, снявши шляпу, со всею возможною учтивостью поклонился принцессе в три темпа, как учил его Гюйсенс. Мельком бросив взгляд вправо и назад, туда где стоял наставник, Алексей успел уловить на лице учителя своего быструю улыбку: тот был доволен и сказал, теперь уже обращаясь к Алексею, по-немецки:

– Ваше Высочество, я имею прекрасное удовольствие представить Вам Её Высочество принцессу Вонфельбюттельскую Софию Шарлотту.

В ответ на глубокий реверанс будущей невесты, Алексей снова учтиво поклонившись, сказал фразу вполне подходящую случаю по форме, но крайне лживую по содержанию:

– Я слышал о Вас, Ваше Высочество, много хорошего. Надеюсь, что в качестве представленного Вам кавалера и благородного человека я никогда не доставлю Вам причин для неудовольствия…

Все. Больше царевичу не дали сказать ни слова. Слова были более не нужны.

Знакомство состоялось.

14

Когда барон Гюйсен, буквально лопавшийся от радости, оказался в царевичевой карете сидящим против Алексея Петровича, то, заметим определенно, что наследник свиданием вследствие его неожиданности, был буквально ошарашен . Поэтому и вопрос который сводник услышал, был вполне, что называется, не к месту:

– Что Вы здесь делали?

– Ваше Высочество, смогли наверное, уже и догадаться… Я устраивал Ваше знакомство с будущей невестой, и, как совершенно уверен – с женой.

– Устроили?

– Да, Ваше Высочество, и как нельзя лучше. А теперь у меня вопрос к Вашему Высочеству. Вы позволите?

– Какой?

– Надеюсь, Вам понравилась невеста?

– Нет.

– Отчего же?

– Она рябая, господин барон. Вы видели?

– Видел, и не раз.

– Как же она может мне понравиться?

– Но Вы даже не дрогнули. Вели себя – выше всех похвал.

– Выучен добре. Хороший учитель был. Барон Гюйссен. Может слышали?

– Слышал… Вы мне льстите, Ваше Высочество!..

– Итак, можете меня поздравить: у меня рябая невеста. Ура!

– Ваше Высочество, я Вас хорошо понимаю, но наберитесь терпения меня выслушать.

– Полагаете разубедить? Валяйте, слушаю…

– Ваше Высочество должны понять: Вы ведь не крестьянин какой-нибудь… И Вам известно, что такое августейший брак . В нем на лицо не смотрят. В нем действуют куда более значительные силы, чем любовь… или красота жениха и невесты. В таком браке, прежде всего, действует целесообразность.

–И только?

– И только!

– Ответьте мне, барон Гизен…

– Гюйссен, Ваше Высочество, меня зовут Гюйссен, осмелюсь напомнить.

– Нет, Гизен! По-русски будет – Гизен. Ведь Вы служите русскому царю и его сыну?

–Так, Ваше Высочество.

–Ну и скажите мне, барон, какая целесообразность – заключать брак наследника русского престола и рябой девицы?

– Какая?

– Да, какая?

– А такая…

Разговор пошел почти без субординации. У обоих было, что сказать.

–Русским царям давно пора уже прекратить жениться на своих боярынях и княжнах. Все Ваши высокорожденные бояре и князья за тысячу лет перероднились множество раз. Срочно нужна свежая кровь Европы.

– Вот спасибо! – громко ответил, даже почти закричал Алексей. – Наследник престола огромной державы – и женится… на ком он женится, я забыл?

– Вы, Ваше Высочество, женитесь на носительнице двух титулов: на принцессе Вонфельбюттельской и герцогине Бланкенбургской.

– Ого! И что же это за принцесса такая? У неё – что, огромные земли, да? У неё – огромные богатства, да?

– Нет, Ваше Высочество. Принцесса небогата. И по поводу приданного я пока ничего определенно сказать не могу. Его даже и приблизительно еще не объявили. И брачный контракт тоже еще не обсуждался пунктуально…

– Вот, видите?!

– Вижу. Да, брак неравный. Почти мезальянс. Но он Вашему государю и отцу Петру Алексеевичу – очень нужен.

– Зачем?