От первых проталин до первой грозы

- Я не знаю, что вам от меня нужно. Отпустите бога ради!

- А вот сейчас узнаешь...

Лизиха правой рукой привычно взялась за Борь-кино ухо:

- Я тебя в такт буду подёргивать, сразу поймёшь. Ну, сначала: раз, два, три... раз, два, три...

Необыкновенный танец продолжался. Проползая мимо дверей, я ненароком взглянул в них и сразу остановился. В дверях, широко раскрыв от изумления рот, стояла мама.

- Мамочка!-бросился я к ней, оставив в одиночестве свою даму.

Все обернулись в нашу сторону.

- А, Надежда Николавна к нам пришла! - отпуская Борькино ухо, воскликнула Лизиха и поспешила к маме.- А мы, видите, к праздникам готовимся, вальс разучиваем,- пояснила она маме, которая никак не могла оправиться от изумления.

Мама обняла бабку Лизиху:

- Дорогая моя, ну, вы просто необыкновенная! Как вас на всё хватает - и уроки, и танцы!..

- Хватает. Пока, бог милостив, на всё хватает. Только они вот не ценят меня, даже сердятся за то, что я их уму-разуму обучаю. Вот Борюшка никак танцевать не хочет. Я уж его шутя за ушко водила.

- Да, да, шутя! - проворчал со своего места Борис, трогая красное и распухшее, как лопух, левое ухо.

- Ты что там, Боренька, говоришь?-ласково и в то же время значительно переспросила бабка Лизиха.

- Я ничего не говорю! - сурово буркнул он.

-Не говоришь, ну, значит, мне так показалось.- И Лизиха продолжала рассказывать маме о том, что у детей надо воспитывать не только ум, но и чувства, нужно развивать ловкость и грацию.

Мама со вниманием слушала и кивала в знак одобрения.

Приход мамы нас всех очень выручил, так как танцев в этот день больше не было и мы, быстро поставив на место столы и стулья, разошлись по домам.

Придя домой, мама с восторгом начала рассказывать Михалычу, какая Елизавета Александровна удивительная женщина, что она нас не только наукам обучает, но даже сама лично учит танцевать.

- Сама?! Танцевать?! - изумился Михалыч,- И сама тоже танцует?

- Ну да, конечно.

Михалыч расхохотался:

- Дорого бы я дал - посмотреть на это зрелище! Мама, не выдержав, тоже улыбнулась:

- И ты знаешь, с кем она танцевала в паре?

- С кем? Со своим дедом, что ли?

- Нет, что ты, что ты! Он ведь церковный староста. Какие же с ним танцы. С внуком, с Борисом. Михалыч снова расхохотался:

- Это с тем, кого вожжами порола?

- Вот именно. Да еще как танцевала! Он её за талию держит, а она его за ухо.

- Ой, умру, ой, умру!..- хохотал Михалыч, так что слезы выступили из глаз.- А линейка-то в такт по заду не подшлёпывала?

- Нет, линейки я не заметила,- тоже смеясь, отвечала мама.

Идея выучить нас танцевать крепко засела в голове нашей наставницы. Ещё хуже было то, что Лизиха решила перенести эти уроки на воскресные дни и тем самым лишила нас последнего отдыха.

Но, к нашему счастью, уроки танцев вскоре закончились, и притом совершенно неожиданно, раз и навсегда.

Помню, мы, так и не освоив вальса, приступили к изучению краковяка. И вот в самый разгар танца, когда всё кругом походило на шабаш ведьм на Лысой горе, входная дверь вдруг отворилась, и в комнату вошёл сам Иван Андреевич.

Как раз в это время Елизавета Александровна, приподняв юбку, показывала нам какое-то па.

Иван Андреевич так и остолбенел на месте. Мы все тоже замерли.

- Это что же такое значит? - послышался в тишине его негромкий суровый голос.

- Это... это... дедушка, я ребяток танцевать учу,-робко и конфузливо заговорила Лизиха.

- Ребяток, танцевать? Так, так.-Он помолчал и потом всё так же тихо, не повышая голоса, добавил:- Ну вот что, Елизавета Александровна, мой дом не для того, чтобы в нём плясать. Я его не для плясок построил. Хотят ребята дурачиться, пусть на двор идут, а у меня в доме прошу больше этой комедии не устраивать!- И он, повернувшись, пошёл к себе в спальню.

Тут бабка Лизиха струхнула не меньше нас самих.

- Дедушка не в духе, дедушка сердится! - залепетала она.- Расставьте мебель и расходитесь с богом, только потихоньку, не шумите.

Мы оделись и вышли из дома.

- Вот деду-то спасибо! - с облегчением вздохнул Борис.- А то бы она до праздников всё ухо мне напрочь оторвала.

Больше танцам нас ни разу не обучали.

ПОДЛЕЦ

Зима была в полном разгаре.

Приближались зимние праздники. И чем они были ближе, тем мучительнее становилось их ожидание. Мне просто не верилось, что я на целых две недели освобожусь от вставания по утрам затемно, при лампе, освобожусь от зубрёжки, от брани бабки Лизихи, смогу гулять, кататься на санках и ловить птиц сколько мне будет угодно.

Да когда же наступит это счастливое время? Нет, я не доживу до него.

Серёжа тоже мечтал о праздниках. Ведь он тогда! уедет в Москву к своей маме, побывает в театре, а; может, даже в цирке.

Но пока всё это было только в мечтах. А на деле; приходилось по-прежнему ежедневно ходить в школу и готовить уроки.