Острогор

— Да премудростей этих довольно много! Я все их и сам не знаю, — ответил Милан, смущенный лестными речами хозяина. — Скажу лишь о некоторых, особых.

Хозяин опустился на лавку, которая стояла во дворе под стеной избы, и стал внимательно слушать.

— Посевное зерно должно быть свежим, — продолжал мальчик. — Его нельзя хранить больше одной зимы. Не нужно два года подряд сеять хлеб на одном и том же месте. Поэтому придется тебе выращивать еще что-то, например, горох. Как раз после него яровая пшеница и яровая рожь хорошо родятся. И еще не забудь удобрять свое поле навозом. Так что, заводи себе скотину!

— Это можно! — закивал Сидор. — Куплю коровенку, еще одну лошадку и пару свинок. Деньги есть, мне князь за службу хорошо заплатил.

Когда пшеница и рожь просохли, Сидор опять обратился к гостю с вопросом:

— Не пора ли сеять?

— А земля, по-твоему, уже достаточно для этого прогрелась? — с улыбкой осведомился Милан.

— Откуда же мне знать! — пожал плечами хозяин.

— А ты сними сапоги да пройдись по пахоте. Если ногам не холодно — значит, пришло время сеять.

Сидор тут же разулся и походил по полю.

— Теплая, совсем теплая земля! — сообщил он, от нетерпения потирая руки. — Приступаем к севу!

Вдвоем они управились довольно быстро.

— Теперь ниву нужно забороновать! — подсказал мальчик.

А когда они и это дело закончили, поднял голову вверх и громко закричал:

«Дождик, дождик, лейся с неба!

Дай нам хлеба, дай нам хлеба —

Рожь, пшеницу и ячмень!

Лейся, дождик, целый день!»

— Что ты делаешь? — смеясь, поинтересовался хозяин.

— Дождь накликаю! — пояснил Милан. — Ведь для того, чтобы появились дружные всходы, а потом рожь и пшеница хорошо пошли в рост, нужна влага. Земля без воды теряет всякую силу.

На другой день, когда мальчик с рассветом собрался в дорогу, Сидор крепко обнял его и стал просить:

— Не ходил бы ты никуда! Лучше оставайся здесь и будь мне вместо сына!

— Спасибо тебе, добрый человек, за ласку да за хлеб-соль! — низко поклонился хозяину Милан. — Но мне нужно вызволить Наркиса и привести его домой, к матери!

— Что же, тогда иди с богом! — вздохнул Сидор. — А я тебя немного провожу. Там, за лугом и оврагом, за рощей и песчаной косой, на берегу моря живет мой двоюродный брат Марин. Раньше он был моряком, плавал на большом корабле, а теперь стал рыбаком. Авось Марин согласится переправить тебя на другой берег моря, иначе к Острогору ты не попадешь.

У рыбака Марина

Проводив мальчика до того места, где начиналась роща, Сидор стал прощаться:

— Дальше пойдешь один! Ступай прямо по этой тропинке, никуда не сворачивай и скоро увидишь песчаную косу, а у самого моря — хижину. В ней и живет мой брат Марин. Поклонись ему от меня да попроси о помощи.

Милан поблагодарил провожатого и смело вошел в густую, зазеленевшую рощу — под сень задумчивых дубов-великанов, раскидистых лип, величавых вязов и кудрявых кленов.

Недолго шагал — закончилось царство деревьев, цветов и трав. Извилистая тропинка побежала по желтому песку — началась коса.

Когда на горизонте показалась синяя полоска моря, мальчик, напрягая зрение, стал искать глазами хижину на берегу. И, отыскав, направился к ней.

Она была совсем небольшая — спереди имелось всего одно оконце, затянутое прозрачным рыбьим пузырем.

Из трубы на крыше вился дымок. Возле крылечка лежала на боку рассохшаяся лодка. А чуть в сторонке на богуне — длинной жерди, положенной на стойки — сушился обрывок рыбацкой сети.

Милан остановился, гадая, как лучше поступить — окликнуть хозяина или просто зайти в дом. Но тут на крыльцо вышел статный русоволосый мужчина. На нем были темные штаны, заправленные на голенях в онучи с лаптями и широкая синяя рубаха с поясом.

— Здравия тебе, Марин! — поклонился мальчик.

— И тебе не хворать, отрок! — удивленно ответил хозяин. — Откуда знаешь, как меня звать-величать?

— Мне твой брат Сидор об этом поведал, — пояснил Милан. — Я принес тебе от него привет и добрые пожелания.

— Ну, заходи в дом! — пригласил Марин. — Угощу, чем бог послал, а ты расскажешь, зачем ко мне пожаловал.

В хибарке пахло рыбой и полынью. Пол был чисто выметен. У окна стоял выскобленный до блеска стол, вдоль стен — лавки, над которыми располагались полки с различной домашней утварью. В углу возле двери полыхала большая печь. В другом углу — по диагонали от печи — виднелась полочка с иконой. А под ней стоял громадный сундук, покрытый расшитым ковриком.

Марин усадил гостя за стол и принялся потчевать наваристой ухой, тушеной капустой да квасом.

— Ох, и вкусная у тебя еда! — не удержался от похвалы проголодавшийся мальчик, споро орудуя ложкой.

— Все это приготовила моя сиротка-племянница Велеока, — пояснил хозяин. — Она наведывается ко мне почти каждый день. А живет неподалеку в городе, в доме богатого купца, которому вынуждена служить за долги своих покойных родителей.

Потом Марин стал расспрашивать Милана о том, куда и зачем тот идет. А когда узнал, беспомощно развел руками:

— Не смогу я тебя переправить на другой берег моря, для этого нужен корабль. А у меня и лодки-то нет, она совсем прохудилась, стала течь…