— Да погоди ты! — Черный отодвинул ее плечом, прошел в комнату, сел в кресло и возбужденно сказал: — Придушил бы я его, если б не Стас!
— Кого? — встала в дверях комнаты Дорис. — Ленчика?
— На кой мне сдался твой Ленчик? — Черный хрипло рассмеялся. — Боссу я бы прикурить дал! Алику!..
— За что же? — подсела к столу Дорис.
— Гнида! — сжал кулаки Черный. — Слушай, невмоготу! Кости ломит!
— За этим пришел, что ли? — Дорис только сейчас заметила расширенные зрачки Черного, увидела, как мелко дрожат его пальцы и подергиваются уголки губ. — Нет у меня.
— Курнуть хоть дай! — Черный зябко обхватил плечи руками. — «Мастырка»-то есть в заначке!
— Говорю, нет! — Дорис открыла дверцы серванта, вынула початую бутылку коньяку, рюмку: — Вот, выпей!
— Что ты мне наперсток этот суешь! — Черный повертел в пальцах рюмку. — Стакан давай!
— На! — поставила перед ним стакан Дорис. — Залейся!
Черный налил полстакана коньяку, выпил, вытер ладонью рот, вынул из лежащей на столе пачки сигарету, закурил и блаженно прикрыл глаза.
— Так за что ты Алика? — напомнила Дорис.
— Поганку крутит! — с пол-оборота завелся Черный. — Дело надо делать, а он финтит! «Мальчики, обещайте обойтись без крови!» Детский сад развел! А если они рыпаться начнут? Шухер поднимут?.. Тут — пан или пропал! Вот, видала?..
Черный выхватил из кармана пистолет и потряс им над головой. Он весь дрожал от возбуждения, на губах выступили пузырьки пены, веки болезненно дергались.
— Убери, — спокойно сказала Дорис. — В меня еще пальнешь.
— В тебя не буду, — заверил ее Черный. — А в этого гада шмольнул бы! И ничего мне не будет: у меня справка!
— Откуда справка-то? — усмехнулась Дорис.
— Из главной психушки! — хвастливо заявил Черный. — Из института Сербского!
Он вылил остатки коньяка в стакан, выпил залпом, мусоля окурок сигареты, глубоко затянулся и, успокаиваясь, почти мирно сказал:
— На такое дело идти и чтоб без крови? Мозгляк он, этот ваш Алик!
Увидел спальные мешки в углу комнаты, рассмеялся, задохнулся дымом, с трудом откашлялся и, вытирая слезы, указал Дорис на мешки:
— Он их в эту тару запаковать хочет. Как баранов! Так живого барана в мешок не затолкаешь. Тушу баранью — другое дело!
— Что ты мелешь? — не поняла Дорис. — Набрался?
— Кто набрался? — возмутился Черный. — Я ни в одном глазу! Летчиков в мешки и на стоянке из самолета! Кляп в рот и в лесочек! Пока хватятся — мы уже в чужом небе! Теоретик!.. Сами они в мешки эти полезут? Тут мокрухой пахнет, поняла?
Дорис молча кивнула, а Черный поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее, и пробормотал:
— Чего-то меня сморило... Я покемарю часок...
— Еще чего! — рассердилась Дорис. — Гостиница тебе тут?
Но Черный уже спал. Дорис попыталась растолкать его, поняла, что это бесполезно, взглянула на часы, проверила в сумочке ключи и вышла из квартиры.
У подъезда она неприметно огляделась, свернула за угол, прошла через арку ворот и вышла к будке телефона-автомата на соседней улице. Убедившись, что вокруг никого нет, вошла в будку и плотно прикрыла за собой дверь.
Поздно ночью в квартире Курнашова раздался телефонный звонок.
— Слушаю, — снял трубку Курнашов.
— Не разбудил, Сергей Павлович? — послышался в трубке голос Савельева.
— Еще не ложился, — ответил Курнашов. — Что-нибудь срочное?
— Пятая вышла на внеочередную связь, — сообщил Савельев. — Есть новости.
— Сейчас выезжаю.
— До утра терпит, Сергей Павлович.
— Высылайте машину.
— Слушаюсь.
Курнашов недавно бросил курить. Сотрудники его, те, кто еще баловался сигаретами, курили в специально отведенном для этого месте — на лестничной площадке, но подполковнику казалось, что из кабинета не выветривался застоявшийся запах табачного дыма, и, каждый вечер уходя с работы, он просил секретаря, Светлану Сергеевну, оставлять на ночь окна открытыми. По утрам в кабинете было прохладно, воздух был чистым, вода в графине на столике в углу холодной, в коридоре тихо, и работалось с особым удовольствием. Курнашов прикрывал окно, усаживался в кресло у стола и обдумывал предстоящие на день дела.
Операция близилась к завершению. Складывалась довольно четкая картина того, как собираются действовать участники «Свадьбы». Надо им отдать должное! План ими был разработан со знанием дела, продуман во всех деталях, вплоть до появления новобрачных на аэродроме. Кто заподозрит в чем-то дурном молодую счастливую пару? Невеста с цветами, в белом платье с фатой, жених в черном костюме, вокруг друзья и родные с подарками, бутылками шампанского, тортами в коробках. Кому придет в голову, что бутылки эти пустые и могут служить холодным оружием; что в коробках из-под тортов спрятаны веревки, которыми предполагается связать пилотов; что индийское покрывало скрывает упакованные в него спальные мешки, а у одного из ближайших друзей жениха в кармане пистолет, у второго кастет, и стоит только самолету приземлиться на промежуточной стоянке в Заозерске, как оружие будет пущено в ход.