Осколки

— В машине поешь, нечего тут лишний раз светиться.

Завернувшись в шарф и стараясь не растерять картошку, я послушно шагаю следом.

— Если отправимся сейчас, то к полуночи будем дома, — говорит Ник, садясь за руль.

Я усаживаюсь рядом, раскладывая еду на приборной панели. Из кармана раздается нервное жужжание. Я достаю телефон, который приветливо моргает черно-белым экраном и квадратными буквами сообщает о двенадцати пропущенных вызовах от Шона.

Ох…

Ник заглядывает в экран через мое плечо.

— Ты что, до сих пор ему не позвонила?

— По дороге связь плохо ловила, — оправдываюсь я. — А потом не до того было.

Хотя это не совсем правда, я просто боюсь разговора с Шоном.

Ник хмурится.

— Ты в своем уме? Давай позвоним сейчас.

— Сначала поедим… — но не успеваю я договорить, как Ник забирает у меня телефон. — Отдай! — я пытаюсь выхватить его, но он отводит руку в сторону так, что я не могу дотянуться.

— Чего ты так боишься? — Он проходит по мне таким буравящим взглядом, что по телу бегут мурашки. — Если не предупредить Рида, будет только хуже.

А потом не дожидаясь моего согласия, нажимает на кнопку вызова. Ник ждет несколько гудков и отдаёт трубку обратно.

— Где вы? — сразу переходит к делу Шон.

— Привет, — говорю я, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно.

Я смотрю на Ника. Он поднимает бровь и утаскивает из пакета мой картофель фри.

— Кое-что случилось, пришлось сделать небольшой крюк, но все нормально.

— Ник подбил тебя на что-то? — раздается из трубки сердитый голос, в котором отчётливо слышится угроза.

— Нет.

Ник кивает, будто соглашаясь и одобряя, и делает глоток кофе.

— Мы будем к вечеру, обещаю. — Слышно, как на том конце провода Шон раздраженно выдыхает.

Я чувствую себя обманщицей, но не могу рассказать ему обо всем, хотя понимаю, что усугубляю и так напряженные отношения между нами. Знаю, сейчас Шон примется меня отчитывать и почему-то в этом момент меня словно парализует. Хочется закрыть лицо и сбежать, но претензии парня я выслушать не успеваю, потому как Ник протягивает руку, забирая телефон.

— Рид.

Он тут же отводит трубку от уха, из динамика раздается громкая брань. Для Ника Шон приготовил совсем иные слова, как божий день ясно.

— Тебя забыл спросить.

Я втягиваю голову поглубже в плечи.

— Я поступаю так, как сам считаю нужным! — ругается Ник в ответ. — Приеду, поговорим.

Судя по тону, Шон в ярости от того, что я натворила, но со мной он предпочёл это не обсуждать. Хотя, кто знает, какой разговор ждет меня дома.

— Да заткнись ты на минуту, — раздражается Ник. — Лучше скажи, у тебя есть еще какие-то воспоминания о Хелдшире? — внезапно спрашивает он. Я не могу понять, при чем здесь Хелдшир. Ник опасливо оглядывает стоянку, слушая ответ Шона. Еще пару секунд он молчит, выслушивая наставления, а потом заводит машину и выдавливает ворчливое:

— Да, буду, буду, твою мать.

Мы ждем, пока по узкой улице со скоростью улитки проползет снегоочиститель, и как только тот дает место для маневра, Ник разворачивает автомобиль, выжимая педаль газа. Город сменяется трассой, вдоль которой изредка попадаются одинокие заправки и широкие баннеры. Чем дальше мы едем обратно на юг, тем шире становится дорога. Ник гонит машину, кажется, нарушая правила и скоростные режимы, но ведет уверенно, поэтому я расслабляюсь.

За окном в сгущающихся сумерках проносятся рекламные щиты и размашистые сосны, взмахивающие кроной, словно лисьими хвостами. Мягкий гул мотора работает не хуже колыбельной, и мои глаза постепенно закрываются, как вдруг Ник резко перестраивается и сворачивает с автобана по кольцу на дорогу, идущую в обратную сторону.

— Что случилось? — растеряв уже так сладко устроившийся на моих плечах сон, спрашиваю я.

— Впереди пост, останавливают машины для проверки.

— Не факт, что нас бы остановили. — Я наклоняюсь вперед, натянув ремень безопасности, так что он впивается в мое плечо, и поворачиваюсь назад, пытаясь разглядеть патрульные машины.

— Не факт, — подтверждает Ник. — Но если это случится, то вряд ли закончится без пострадавших.

— И что ты собираешься делать?

— Переждем пару часов и ночью попробуем уехать снова.

Я уже представляю реакцию Шона, если мы еще и заночуем с Ником вместе.

— Мы будем спать в машине? — спрашиваю я, глядя на садящееся солнце.

— Нет, иначе привлечем к себе еще больше внимания. Остановимся там. — Указывая на баннер придорожной гостиницы, он выворачивает руль, направляя автомобиль к съезду с трассы, и спустя пару минут паркуется у двухэтажного здания.

На тротуарах перед мотелем и забегаловкой, расположившейся неподалеку, горят старомодные фонари, освещая улицу золотистыми лучами. Температура упала, из холодной став очень холодной. Ветер, не на шутку разыгравшись, продолжает развевать мои волосы, от чего они так и норовят забраться прямо в рот.