Ошибка леди Эвелин

«Астано», – мысленно произнес заклинание, помогающее убрать неприятные ощущения, и на секунду замер, попытался остановиться, попробовал запретить телу гореть и сплавлять его воедино с этой юной девочкой, чистой, неопытной, ничего еще толком не видевшей в своей жизни, но оно не желало подчиняться. Вся привычная сдержанность, весь холод души, все равнодушие – исчезли, испарились, оставив его наедине с молодым жаром, бушующим в крови.

Рес… Это какое-то наваждение… Он не должен… Проклятье!

Пальцы коснулись повлажневших складок, раздвинули их, безошибочно находя нужную точку, и он услышал тихий стон, заставивший забыть о доводах рассудка и сделать то, чего так желала душа, но чему все еще сопротивлялся разум.

– Лорд Каллеман, – прошелся по лицу тихий вздох. – Эрик…

И все. Он пропал.

Сердце забилось в груди так, что, казалось, вывернет грудную клетку, разорвет ее и выскочит, чтобы остаться в маленьких девичьих руках. Вернее, уже не девичьих, а женских.

– Эвелин, – вырвался то ли стон, то ли шепот, и он плотнее прижал Эви к стене, легко удерживая на весу хрупкое тело, касаясь губами нежной щеки, ловя теплое дыхание, вбиваясь в жаркую, манящую глубину.

Последнее яростное движение, мягкие пряди светлых волос щекочут шею, дыхание срывается. Душу затопила непривычная нежность и что-то такое, чему он не знал названия, но что разливалось в груди огненной рекой – мощной, неудержимой, непредсказуемой.

И неожиданно он понял, что если сейчас все не закончит, не оторвет себя от этого податливого тела, от сладости губ, от дурманящего запаха, то пропадет. Навсегда потеряет разум, свободу и способность принимать взвешенные решения. Нет, этого нельзя допускать. Голова всегда должна оставаться холодной – это правило было необходимым и единственно верным. Он выстрадал это правило собственной жизнью и отступить от него сейчас… Нет, невозможно. Да и Эви не нужно к нему привязываться и принимать произошедшее слишком близко к сердцу. Сделка. Всего лишь сделка. Так будет лучше для них обоих.

«Праверо!» – мысленно произнес заклинание, помогающее отсечь эмоции, отпустил Эви и шагнул назад, оглушенный внезапно наступившим бесчувствием. Контраст был таким разительным, что он едва не задохнулся. И это привычное состояние последних лет его жизни неожиданно показалось омерзительным. У него есть сердце. И оно способно чувствовать, чтобы там не говорила Аврил. Но с этим он разберется потом, а сейчас надо уходить. Если внутренние часы его не подводят, скоро полночь, значит, нужно быть наготове.

Он посмотрел на Эвелин. Волосы растрепались, из-под расстегнутого платья выглядывает шелковая сорочка, припухшие губы горят, как и щеки. А во взгляде… Рес!

Эрик не смог вынести той плещущей радости и любви, что лилась из широко распахнутых глаз, не был готов вот к этому – юному, безудержному, не умеющему скрывать свои чувства… Он беззвучно выругался и отвернулся. А когда снова рискнул посмотреть на Эви, в зеленой глубине было совсем иное. Растерянность, непонимание, боль, обида…

«Прости, девочка. Сейчас не время для чувств, да и не нужны они тебе, тем более, к тому, кто сам не знает, сколько ему осталось».

Он наглухо закрыл щиты, молча подошел к Эвелин и принялся застегивать крошечные пуговицы на платье. Одна, вторая, третья… Медленно. Очень медленно, продлевая миг прикосновения. Десять. Их было ровно десять. И когда последняя оказалась в положенной ей петельке, он, не сумев удержаться, поправил вьющуюся светлую прядь, нежно провел по ней пальцами и сказал:

– Нам пора.

Эви посмотрела ему в глаза и вскинула голову жестом, от которого все его заимствованное равнодушие готово было разлететься в прах. Но он смог взять себя в руки и прислушался к внешнему магическому контуру.

Его не было. Дерек с Лукасом сдержали слово.

– Идем, – с легкостью открывая портал, позвал он Эви, и та шагнула в расслоившееся пространство – хрупкая, с идеально ровной спиной и высоко поднятым подбородком. А он почувствовал невольную гордость за нее и одновременно – грусть. Сильная девочка. Он знал, ей сейчас больно. Очень. Но она боец. Кто бы мог подумать, что за нежной внешностью скрывается такая сильная воля? Эвелин. Белый цветок Артама, сильный и стойкий к любым капризам судьбы.

Он тоже сделал шаг, и портал схлопнулся, оставляя их с Эви в маленькой гостиной охотничьего домика – не гостиной даже, так, комнатушке.

– Наконец-то! – услышал он взволнованный голос и увидел поднявшуюся с дивана Кейт. – Ты как?

Ему достался внимательный взгляд пронзительных синих глаз, но он отрицательно качнул головой и взглядом указал на Эви. Ей сейчас помощь Кэтрин не помешает. Кто поймет женщину лучше, чем другая женщина?

– Пойду переоденусь, – оставляя их наедине, дернул дверь в спальню и поспешил уйти, не в силах видеть заледеневшее лицо Эвелин.

***

– Эви, с тобой все в порядке?