Ошибка господина Роджерса

— Тем хуже для вас, майор. Подумайте и тогда поймете. Имейте в виду, я не потерплю, чтобы офицер рейха, будучи на особо секретной работе, вел себя легкомысленно в быту, — заявил Шульц и тут же подумал о мучившем его вопросе: неужели этот человек с таким несимпатичным лицом пользуется успехом у красивой официантки? — Что еще у вас есть на доклад? — спросил, зевая, Шульц.

Ратнер доложил на подпись другие бумаги и ушел от шефа, мучительно размышляя о только что состоявшемся разговоре. Неужели, думал он с тревогой, шефу донесли о его увлечении Матильдой или, что еще хуже, о посещении ее дома? И тут он с благодарностью вспомнил слова своего нового знакомого, по всему видно, важной персоны, который обещал при удобном случае замолвить за него слово. «Надо его навестить», — решил он, и от этой мысли ему сразу стало легче на душе.

После ухода Ратнера в кабинете Шульца раздался телефонный звонок.

— Слушаю, — ответил Шульц. — A, это вы, Брауэр. Только что подумал о вас. Что нового? Я жду вас.

Шульц встал, прошелся по кабинету, удивляясь, что вдруг подумал о ресторане и девушке-официантке, которая его обслуживала в прошлый раз. «Неужели это та, о которой говорил Брауэр?» Он подошел к окну. На освещенном дворе у одной из штолен сменялся караул. Взор Шульца остановился на двух цистернах с надписью «Молоко», оставленных недалеко от входа в главную штольню бензохранилища. Шульц быстро подошел к селектору, нажал на кнопку.

— Слушаю вас, господин полковник, — послышался голос Ратнера.

— Сколько раз вам нужно говорить, чтобы не оставляли цистерны у главного входа! Или вы до сих пор не понимаете, чем это грозит?

— Экселенц, сейчас идет загрузка резервуара…

— Если еще раз повторится, пеняйте на себя. — И Шульц в сердцах отключил кнопку селектора.

В эту минуту адъютант доложил о приходе Брауэра.

— Просите, — буркнул Шульц.

Брауэр заметил нахохлившийся вид Шульца.

— Вы чем-то расстроены? — осведомился шеф гестапо.

— Полюбуйтесь. — Шульц жестом руки показал на окно.

Брауэр подошел к окну. Однако двор был чист; цистерны как ветром сдуло.

— Так, Брауэр, что хорошего вы принесли?

— К сожалению, одни расстройства…

— Выкладывайте, — тяжело вздохнув, произнес Шульц.

— Владелец магазина канцелярских товаров Лотт — помните, к нему накануне задержания заходил фотограф? — закрыл свою лавочку и уехал в отпуск в неизвестном пока для нас направлении… Но не это главное. Вчера после длительного перерыва вновь в эфире зафиксирована работа радиостанции. Передача длилась всего несколько секунд… к сожалению.

— Когда ожидаете прибытия передвижных пеленгаторов?

— Обещали скоро.

— Надеюсь на вашу расторопность. Я позвоню шефу. Так… Что еще?

— Может быть, остальное на закуску в ресторане, если позволите составить вам компанию?

— О! Это уже другой разговор. Позволяю вам вытащить меня из этой дыры.

Через полчаса Шульц и Брауэр уже входили в ресторан. Высокий чин гостя произвел впечатление на метрдотеля. Он, услужливо сгибая спину, провел их в зал и усадил за лучший столик, а через минуту-другую привел официантку. Это была Матильда.

— Я к вашим услугам, господа, — обратилась она с заученной любезностью к гостям.

Шульц с тайным любопытством посмотрел на Матильду. Это не прошло не замеченным для Брауэра. Когда Матильда, приняв заказ, удалилась, он как бы между прочим сказал:

— И в дыре попадаются золотые куропатки.

Но Шульц на это не отреагировал. Не хватало, чтобы он в присутствии гестаповца показывал свои чувства к первой попавшейся на глаза красивой девушке.

— Здесь, как я вижу, много офицеров и очень мало цивильных, — заметил Шульц.

— Так точно. Я вам сообщал, что немало офицеров приезжают сюда на отдых. Места здесь хорошие, тихие, горный воздух. Лучшего не придумаешь.

— Какое настроение у офицерского состава?

— Кое-кто высказывается в негативном плане. Временные неудачи вселили в голову малодушных пессимизм и даже неверие в нашу победу… — Брауэр не договорил — пришла Матильда. Шульц исподволь наблюдал за ловкостью официантки, сервировавшей стол. «Красотка, ничего не скажешь», — отметил про себя Шульц. Брауэр же в свою очередь думал, как же привлечь внимание Шульца к официантке. Он понимал, что такая красивая девушка не может пройти не замеченной любым мужчиной.

— Я информировал вас, экселенц, о том, что Ратнер волочится за официанткой. Так вот это та, которая нас обслуживает… А вот он и сам, — сказал Брауэр, заметив Ратнера, сидящего за столиком в полутемном углу зала.

По лицу Шульца скользнула презрительная улыбка. Брауэр и это заметил.

— Надеюсь, на нее ничего компрометирующего у вас не имеется? — равнодушно спросил Шульц.

— Я вам уже докладывал — она из порядочной семьи. Ее отец — доброволец, находится на восточном фронте… Не желаете ли пригласить Ратнера к столу? — осведомился Брауэр.

— Это то, что вы приготовили на закуску?

— Не только.

— Ратнер дважды побывал у нее в доме. Кстати, у них остановился штандартенфюрер СС Отто Егер, племянник известного герцога.

— Чем мы обязаны его присутствию?

— Он прибыл сюда с восточного фронта, ранен, отдыхает.