Оружейник

А все от недостатка финансирования. Он, генерал Хайвелл, всегда был против этих точечных ударов по демократизируемым странам. Уж если делаете — так делайте! — восклицал он каждый раз, бывая в кабинете у высшего начальства. В конце концов, как хорошо получилось с Чайной!.. Нет государства — и нет проблем, это, между прочим, пока никто еще не оспорил. А Европина, неужели никого ничему не научила? Миндальничали, миндальничали. И что в итоге? Ни страны, ни дохода. Даже учения теперь не проведешь, уж больно дикие там остались аборигены, стреляют без предупреждения, и только потом, обнаружив, что уничтожили бойцов СШП, бегут с жалобными криками сдаваться в плен. И, откровенно говоря, эти пленные уже надоели хуже горькой редьки. После освобождения остаются на территории Благословенной. Вон, уже целые кварталы основали в крупнейших городах. И разводят там свиней прямо в квартирах…

Генерала передернуло. Он потушил сигарету и закашлялся. Шаги часового затихли.

"Вот и этот Русс давно пора полностью раскатать, да так, чтобы никогда не оклемались", — мрачно подумал генерал, аккуратно вскрывая банку консервов. — Казалось бы — чего проще? Операцию по раскатыванию он был готов разработать собственноручно, о чем регулярно уведомлял руководство. И каждый раз неизменно получал какие-то нелепые отписки, отсылки к гуманитарным ценностям и прочим глупостям. При этом задача контролировать ситуацию с этими непокорными руссами, предупреждая различные эксцессы, как раз была возложена на него. "Пытаются делать политику в белых перчатках!" — в очередной раз с досадой фыркнул генерал, намазывая на хлеб арахисовую пасту. — "Ну да, впрочем, мое дело — военное. Мне приказали — я выполняю."

На текущий момент ему приказали "не особо церемониться" и "привести к повиновению" что-то вконец распоясавшихся аборигенов. Пока руссы мирно копошились на развалинах своей некогда богатейшей страны и раз в десятилетие сбивали флаер-другой патруля СШП, на эти "шалости" в Белом доме смотрели сквозь пальцы. Но потеря десанта в неожиданном бою за какой-то занюханный поселок, уничтожение патруля (капитан Джек и лейтенант Барак посмертно получили по высшей государственной награде), а теперь еще и недавнее вынужденное отступление разведчиков — этого начальство генерала уже вынести не могло. К своей радости, генерал был назначен командовать вооруженными силами, призванными раз и навсегда покончить с восставшими руссами, а заодно, не разбираясь в сути, найти и уничтожить их передатчик. С него все и началось — пусть им и закончится. Генерал Хайвелл прибыл на территорию Русса буквально пару часов назад, чтобы возглавить новое наступление и по приказу начальства "покончить с этими строптивыми повстанцами" — ну, или во всяком случае, отбить им охоту восставать надолго.

И вообще, у правительства СШП сейчас есть куда более важные задачи, чем тратить силы, время и деньги на каких-то непонятных повстанцев Русса. В мире еще остались не до конца демократизированные страны. И генерал мечтательно подумал, что с удовольствием послужит делу демократизации в каком-нибудь более приятном климате, нежели этот ужасный руссовский. Ну да ничего. Сегодня все закончится, и генерал во главе объединенных вооруженных сил победителем вернется в родную столицу. Сдаст "куда положено" пленных, отрапортует начальству и завалится спать. Часов, эдак, на десять!.. Генерал Хайвелл бросил взгляд на часы и удовлетворенно кивнул головой, тщательно пережевывая бутерброд с ветчиной.

Наступление должно начаться в семь, а стрелки уже показывают почти шесть. Никаких внезапных донесений пока не поступало, значит, все идет по разработанному плану: отборные десантники высадились и грамотно окружили повстанцев, пилоты флаеров контролируют ситуацию сверху, танкисты прикрывают операцию своим калибром. Да, право слово, — и было бы, о чем волноваться, — генерал зевнул. Сколько там того противника?.. Уцелевшие разведчики донесли о четырех явных огневых позициях. Еще была информация о поступивших в распоряжение противника паре сотен гражданских лиц. Ну это же просто смешно! Что такое четыре, ну пусть даже десять, пусть даже талантливых и удачливых противников и две роты из местного населения против его специального подразделения?! Перестраховались наши голуби мира, — хмыкнул генерал. — Ну да ладно. Пусть и ребятки тоже жирок растрясут, отработают немного теорию на практике, а то закисли в своих казармах…

В это время за брезентовой стеной палатки послышалось какое-то сдавленное сопение и тяжелый вздох.

— Эй, рядовой Джонсон! — позвал часового генерал, подходя к входу в палатку и на ходу облизывая пальцы, перемазанные арахисовой пастой. — Ты там что — погадить уселся?! Нет, я все понимаю, такое дело, отложить нельзя. И даже, пожалуй, не стану докладывать о твоем нарушении дисциплины и устава караульной службы. Но, черт возьми, ты не мог отойти в лес подальше?! Непременно надо устроиться впритык к штабному укрытию?!