Орлы в буре

Тулл отложил меч. Вблизи рядов сосудов их не могли увидеть воины, которые, казалось, перестали двигаться. Их цель стала ясна, когда

ближайшая к Туллу амфора слегка закачалась. — Вот эта, господин, —

прошипел он, упираясь в нее руками и напрягаясь. Германик встал рядом и

сделал то же самое.

42

— По моей команде, господин, — сказал Тулл, в его голосе звенела

настойчивость. — Один, два, три!

Они одновременно толкнули, страх придал им дополнительных сил.

Ответного толчка не последовало, подумал впоследствии Тулл, а это

означало, что они, должно быть, действовали на мгновение раньше своих

врагов. Со скрежетом раскидывая сосуды по сторонам, амфора наклонилась, а затем упала, увлекая за собой еще одну. Они ударились об пол с грохотом, подобным раскату грома. Поднялась пыль и раздался мучительный крик, похожий на крик кролика, попавшего в силки

— Мы поймали одного, господин. — Тулл ухмылялся, поднимая

брошенное в них мгновение назад копье. Быстрый взгляд в щель между

коридорами показал испуганное бородатое лицо. Даже с близкого расстояния

Тулл не был копейщиком, поэтому он заорал — Давай, собака!

Остатки решимости воина рухнули, и он ушел, его ботинки шлепали по

полу.

Германик сделал глубокий вдох, успокаиваясь, но Тулл не ослабил

бдительности. Было бы глупо умереть из-за того, что он неправильно

рассчитал количество их врагов. — Будьте добры, оставайтесь там, господин,

— пробормотал он. Германик начал протестовать, и Тулл сказал тоном, не

терпящим возражений — Возможно, они не все ушли, господин. — Сменив

копье на меч, он наклонился в пространство, оставленное упавшими

амфорами. Воин – кричащий кролик – уставился на него широко раскрытыми

глазами из-под сосуда, пригвоздившего его к полу.

«Он никуда не денется» — подумал Тулл. Если повезет, он

продержится достаточно долго, чтобы его допросили. Вернув свое внимание

к коридору, Тулл медленно направился к центральному проходу с мечом

наготове. Странное возбуждение охватило его теперь – страх все еще был его

частью, но в его венах также билась радость, безумная радость, которая

приходит к человеку, когда он смотрел смерти в глаза вблизи и выжил, чтобы

рассказать эту историю.

«Ты сегодня в хорошем настроении, Фортуна, старая ты сука» —

подумал он. Большинство сочло бы его сумасшедшим, так дразнящим

богиню – Тулл часто называл ее грязными именами мысленно, а иногда и

вслух, – но он находил это забавным. По правде говоря, он даже не был

уверен, реальна ли она – ни разу в своей жизни он не видел неопровержимых

доказательств того, что она была чем-то иным, чем концепцией, способом

объяснить случайную природу жизни. Тот же принцип применялся ко всем

божествам, если он думал об этом, но ставить под сомнение их

существование было также не тем, что Тулл был готов сделать, даже

мысленно. Некоторые из них должны быть там, в облаках, решил он.

43

Фортуна, Марс и Юпитер как минимум. Как еще я мог пройти через столько

гребаных сражений?

Он достиг центрального прохода и посмотрел по обе стороны.

Облегчение охватило его, когда он увидел, что никого нет в живых.

Открытая дверь слева от него, в задней части здания, казалось, означала, что

последний воин сбежал. С такой форой его бы не поймали, но это был не

конец света. Германик не пострадал, и нужно было допросить пленного.

Двух, с болью понял Тулл. Дегмар лежал снаружи. О чем думал бедняга, участвуя в такой безумной авантюре? Ответ был прост, решил Тулл. Жена и

ребенок Дегмара были мертвы, и его семья была в ярости на него за

«сотрудничество» с римлянами. Жизнь со своим племенем не была бы той

идиллией, которую он себе представлял во время плена.

— Брось клинок!

Голова Тулла удивленно повернулась. Из дверного проема, ведущего в

лавку, вышли два легионера с обнаженными мечами. Их раскрасневшиеся

лица и неустойчивая походка подсказали ему, где они были до того, как их

нашел ювелир. Несмотря на то, что они были пьяны, их появление означало, что драка окончена. Тулл запрокинул голову и рассмеялся. — Я не

германский воин!

— Грязь! — крикнул один из них, приближаясь вместе со своим

товарищем. — Угрожаешь нашему наместнику, а?

— Посмотри еще раз! — рявкнул Тулл своим парадным голосом.

Первый солдат моргнул; его спутник узнал Тулла, и его лицо

побледнело. — Это Тулл, — сказал он пьяным театральным шепотом, добавляя с серьезной тяжеловесностью, — герой Тевтобургского леса. — Он

попытался вытянуться по стойке смирно и, покачиваясь из стороны в

сторону, отдал честь.

Первый солдат попытался подражать своему товарищу, но был так зол, что ему пришлось упираться в амфору. Отказавшись от попытки стоять

прямо, он также отсалютовал.

— Примите искренние извинения, господин, — сказал второй