Орлы в буре

«коридоры», чтобы обеспечить доступ к амфорам, сложенным дальше.

Каждый из них представлял собой готовую оборонительную позицию, где

пара мужчин могла стоять в ряд, сражаясь максимум с двумя врагами.

Надежда вспыхнула в сердце Тулла, когда он посмотрел по сторонам, ища

Германика и его противников.

Тулл нашел их в третьем коридоре. Два воина, стоявшие к нему

спиной, атаковали Германика и преторианца. В нескольких шагах от Тулла к

амфоре прислонился третий воин с бледным лицом. Меч, пронзивший его

правое бедро, вывел его из боя. У Тулла не было времени беспокоиться о

том, где находятся четвертый и пятый мужчины или не увидел ли его

раненый соплеменник. На лице Германика была кровь, а преторианец был

ранен. Приложив свой посох к амфоре, поскольку сейчас от него не было бы

никакого толку, Тулл на цыпочках направился к схватке.

Он прошел половину коридора, когда голова раненого воина

повернулась, и две трети коридора, когда человек забил тревогу. Его крик

резко оборвался, когда меч Тулла скользнул ему между ребер. Один из его

товарищей оглянулся на суматоху и умер в тот же момент, когда Германик

воспользовался своим шансом. Второй был умнее, и его противник-преторианец тоже отвлекся, позволив воину нанести удар себе в пах между

кожаными накладками пояса. Когда преторианец с криком упал на землю, воин одной рукой развернул свое оружие и нанес удар, нацеленный в

Германика. Клинок со скрежетом отскочил от нагрудника проконсула, оставив глубокую полосу на полированной бронзе.

Меч Германика вонзился в плоть его последнего противника, и он изо

всех сил пытался высвободить его, когда воин отступил для еще одного

удара. Тулл метнулся вперед и глубоко вонзил клинок воину в спину. Крик

агонии разорвал воздух, и Тулл поднес сапог к заднице мужчины, оттолкнув

и поставив его на колени. Точный удар в заднюю часть шеи, и все было

кончено.

— Тулл? Как, во имя всех богов? — Германик издал недоверчивый

дикий смешок. Пот стекал по его лицу, смешиваясь с кровью из раны на

щеке. В остальном, казалось, он больше не пострадал. — Ты следил за мной?

— Нет, господин. — Тулл все еще тяжело дышал. — Я был в… —

сумев проглотить слова «в ювелирной лавке», — продолжил он, — в лавке на

той же улице и видел, как вы проходили мимо. Через несколько мгновений за

вами прошли воины. Было ясно, что они охотились за тобой. Я последовал за

ним, но только тогда.

41

— Мы могли бы справиться, — сказал Германик, указывая на

распростертую, истекающую кровью фигуру своего последнего преторианца

позади себя, — но я сомневаюсь. Мое решение проигнорировать ваше

присутствие на триумфе Тиберия снова кажется вполне обоснованным.

Три года назад Тулл и Фенестела нарушили императорский запрет на

посещение Рима выживших в засаде Арминия. Германик заметил их и

допросил, их жизни принадлежали ему. Однако полководец что-то увидел в

Тулле и проявил милосердие. — Я пришел сюда из-за того, что случилось в

тот день, господин, — сказал Тулл.

— Я рад, что ты это сделал, — с чувством ответил Германик. — А как

ты думаешь, куда подевались два других ублюдка?

Глина терлась о глину, рядом раздался громкий скрежещущий звук.

Сбитый с толку Германик обернулся. Тулл тоже развернулся, с

подозрением глядя на амфоры справа от них. Прежде чем он полностью

осознал, что происходит, одна из них начала падать; за ней последовали

вторая и третья. Страх вспыхнул в его животе. Любой сосуд имел вес и силу, чтобы сломать позвоночник человека; большее количество могло убить.

Опустив левое плечо и обхватив рукой испуганного Германика, Тулл повел

их к лежащему ничком преторианцу и боковой стене комнаты. С могучим

грохотом в коридор упали три амфоры, опрокинутые оставшимися воинами.

На мгновение воцарилась потрясенная тишина, пока обе стороны смотрели

друг на друга через щель, а затем один воин попытался метнуть свое копье в

Германика.

Снова Тулл грубо схватил генерала, повалив его на пол, под защиту

амфор, которые все еще стояли. Воздух зашевелился, когда копье пронеслось

мимо; полетели искры, когда оно врезался в сосуд сзади и упало на плитку.

Тулл уже собирался потянуться за ним, когда в другом коридоре

послышались шаркающие шаги, и он остановился как вкопанный, его сердце

бешено колотилось. Будут ли воины карабкаться, чтобы атаковать, или

попытаются опрокинуть больше массивных амфор? Последний вариант был

безопаснее и, следовательно, более вероятным, решил он, но в эту игру могли

играть двое. Он прижался губами к уху Германика и, изображая толчок, прошептал — Помогите мне, господин.

Германик мрачно кивнул ему в знак согласия, и они вместе встали.