Орлы в буре

снаружи, а? Наши яйца намертво замерзнут.

Добравшись первым до длинного дома, Мело широко распахнул дверь.

Порыв теплого, душного воздуха вырвался наружу, унося с собой запахи –

одни аппетитные, другие не очень – и шум огромной толпы. Внутри играла

музыка, и велись кричащие разговоры. Дети визжали и смеялись; несчастный

младенец добавил к шуму свой плач; а из секции для животных в здании тихо

мычали коровы.

По традиции жилая и спальная зоны семьи занимали один конец

длинного дома; их скот был заперт в другом, рядом со стогами сена и

запасами пшеницы и ячменя. Факелы горели на кронштейнах на стенах, а

огромные костры в зоне приготовления пищи извергали волны жара и

восхитительный аромат жареной свинины. Толпы мужчин, женщин и детей

теснились на центральном открытом пространстве, посреди которого стоял

длинный, обтесанный дубом стол. В его центре была проделана дыра, поддерживающая одного из золотых орлов, взятых у легионов Вара.

Величественный и внушающий благоговейный трепет, он был мощным

символом того, что племена сделали с Римом.

Было разумно поставить орла на виду, одобрительно подумал

Арминий. Нет лучшего доказательства, лучшего примера нашего успеха.

Каждое место за столом было занято вождями и самыми доблестными

воинами, а во главе стола сидел Малловенд, лидер не просто поселения, но и

самой большой фракции племени марсов. Похожий на быка мужчина с

грубыми чертами лица и гривой рыжих волос, он был в разгаре схватки на

руках с одним из своих последователей, зверем почти его роста.

Арминий направился прямо к нему. Они не всегда сходились во

взглядах, но вождь марсов был непримиримым врагом Рима, а его воины

были доблестными и упорными бойцами. Было ли это из-за орла, подаренного им Арминием, или нет, но прошлой осенью Германик с

огромными силами напал на марсов, убив тысячи людей и опустошив

многочисленные поселения. С тех пор племя продолжало сражаться с

33

римлянами и проиграло. Горя желанием отомстить, Малловенд согласился

провести встречу, убедив Арминия, что его люди будут с ним весной. Однако

марсов было недостаточно, даже если их добавить к силе воинов Арминия и

Ингиомера. Чтобы сокрушить огромное войско Германика, Арминию

понадобится каждое копье на двести миль вокруг или даже больше.

— Малловенд! — крикнул он.

Голова вождя марсов повернулась. В то же мгновение он развернулся с

проклятием, но было уже слишком поздно. С восторженным криком его

противник швырнул руку Малловенда на стол. — Две победы к одной, —

сказал он, протягивая другую руку.

— Я отвлекся, — возразил Малловенд.

— Мои деньги, — потребовал воин.

Арминий наблюдал, как Малловенд расплатился с изяществом.

Обрадованный воин произнес тост за его здоровье, а затем с важным видом

вернулся к своим друзьям. Его место тут же занял другой человек, и

Малловенд бросил на Арминия наполовину извиняющийся, наполовину

насмешливый взгляд. — Дай мне минутку, — крикнул он.

Арминий вместе с Мело и Хорсой встал рядом с одной из пивных

бочек. С кубками в руках они смотрели, как Малловенд борется со своим

новым противником.

— Интересно, был ли его проигрыш преднамеренным, — пробормотал

Арминий, когда Малловенд дернул воина за руку к столу.

Мело ухмыльнулся — Как способ сохранить лояльность своих

последователей?

— Это не первый раз, когда мужчина делает подобное, — сказал Хорса.

Арминий кивнул. В каждом племени по всей земле воины подчинялись

своим лидерам из уважения, а не из-за какого-либо права, данного богами.

Использование уловок – например, позволить воину победить – было просто

еще одним трюком.

Малловенд с легкостью выиграл второе состязание, и его противник

проклял его. В этом не было ничего необычного – Малловенд отыгрался изо

всех сил, прежде чем ударил воина по голове и сказал ему тренироваться

усерднее, если он когда-нибудь захочет победить своего вождя. С

застенчивым видом воин вернулся к своим товарищам, которые осыпали его

добродушной руганью.

«Эта сцена олицетворяла различия между его народом и римлянами»

— подумал Арминий. Ни один легионер не осмелился бы вызвать своего

командира на такое состязание, не говоря уже о том, чтобы победить его, как

это сделал первый воин, а затем агрессивным тоном заявить о своем

выигрыше. Однако, получив приказ, каждый легионер отправился бы

34

маршем на край земли, выдерживая суровые условия и сражаясь с любым

врагом день за днем и месяц за месяцем. Римляне были грозными, безжалостными врагами, объединенными общей целью и, как доказали

кампании Германика, склонными к мести.

Соплеменники Арминия были храбры, как кабаны, и выносливы в боях, но вспыльчивы и им не хватало дисциплины римлян. Им также не нравилось, когда им говорили, что делать, даже когда это имело смысл. Ситуация была